Капитан госбезопасности. В марте сорокового - [5]
До смены оставалось полчаса. А может… Петр отвел рукав шинели, опустил взгляд на часы — двадцать девять минут. Если так часто глядеть на время, то оно будет стоять на месте. Это знает каждый часовой, и каждый часовой поминутно смотрит на часы. И каждый берет с собой их единственные на караул часы. И не забывает напомнить тому, кого сменяет, чтобы снял их с руки и отдал.
Вообще-то как должно быть оборудовано: охраняемые объекты должны ярко освещаться, а дорожка часового находиться во тьме. Здесь же наоборот. Фонари стоят вдоль тропы, проложенной по периметру мимо складов, автопарка, спящей казармы, хрюкающего свинарника, мимо забора части, отделяющего ее от города. Скудно светят одинокие лампочки над дверями складских помещений — да и то не всех, а лишь некоторых. Автопарк так тот вообще темен, как ночной ярославский лес, окружающий родную Петину деревню. Когда проходишь мимо него, то вспоминаешь бабкины сказки про леших и ведьмаков, наскакивающих на добрых людей по ночам. Ну и темны ж ночи на этой Украине, как ведро смолы!
Словом, при таком раскладе из-за любого куста, дерева и из-за забора на часового, который торчит как на ладони, могут запросто напасть. Могут отобрать винтовку, а самого зарезать. Хотя и стараешься держаться середины тропы, но не так уж она и широка. Вот потому неуютно чувствовал себя Петр в карауле. Его бы воля, он бы лучше ходил в непочетные наряды на кухню.
И вообще не нравилось Петру во Львове, хотя в городе он и не бывал ни разу с тех пор, как его часть сюда перебросили. Какими-то неспокойными и придирчивыми стали командиры, кормят хуже, политучебы стало в два раза больше. И вообще всё кажется чужим, неродным, даже на территории части. Даже к здешнему воздуху никак не придышаться…
А дальше все пошло не так, как прописано в караульном уставе.
Сначала был шорох. Тихий такой, несерьезный. Военная часть полна мелкими звуками: протрещит крыльями перелетающая птица, закачается, а то и треснет под ней ветка, под ветром или само собой звякнет что-то в автопарке, боров приложится в свинарнике тушей к стене, раздадутся, наконец, осторожные шаги начальника караула, который любит подкрасться с проверкой бдительности часового. И чего насторожил Петра тот шорох? Насторожил, прямо как их домашнего кота, который дрыхнет на кухне среди грохота, звона и трескотни бабьих перекоров, но стоит только хрустнуть ветви где-нибудь за оконцем, тут же навострит уши и примет стойку. Видать, было в том шорохе нечто неуловимо непривычное, и донесся он оттуда, откуда всегда исходило ощущение опасности — от узкого прохода между свинарником и складом, от прохода, который скрывает от глаз высокий край рампы.
Петр закаменел. Взгляд шарил по сгустку тьмы. Кровь прилила к ладони, придерживающей ремень винтовки. А патрон-то не в стволе. Надо передернуть затвор, но страшно пошевелиться, страшно выдать себя звуками. Дождаться разводящего и сменщика? Втроем-то чего ж будет не подойти…
Петр несколько раз собирался с духом на окрик «Эй, там, выходи, стрелять буду!», но… слова застревали в горле.
Прошла минута. Или больше? А то и меньше? И столбняк вдруг отпустил Петра. «Чего я пужаюсь? — подумал он. — Ну, прошуршало там, крыса, может, пробежала. Ну, темный закуток, над которым давно пора столб с фонарем поставить. Чего ж я от всякого куста шарахаюсь! Прям как Ванька-убогонький, который и в двадцать лет бегал от гусаков, собак и курей».
Застыдив сам себя, Петр ожил. Снял — но все ж проделывая это медленно и аккуратно, следя, чтоб не звякнул ремень, не клацнул затвор — с плеча винтарь, левой подхватил под магазинной коробкой, правой обхватил узкую часть ложи перед прикладом. И, ступая сторожко, почему-то непроизвольно наклоняясь вперед, стал продвигаться к проходу между складом и свинарником. Он переступил границу, за которой заканчивался фонарный свет. Примкнутый штык прорезал, покачиваясь влево-вправо, холодный ночной мрак в полутора метрах перед часовым.
А дальше все пошло не так, как происходило на страницах устава гарнизонной и караульной службы и на учебных картинках в караульном помещении. Не было и в помине той ясности, определенности и четкости, где все зависит только от бдительности и правильности твоих действий. Не дали крикнуть «Стой, стреляю!», не позволили совершить предупредительный выстрел в воздух. Петр даже не понял, что, как и зачем он делает. Да и не он это действовал, а его страх. Когда часть тьмы вдруг ожила и кинулась к нему, озвучивая движение шорохом песчаного грунта, руки Петра направили в ту сторону винтовку, выбрасывая ее вперед, навстречу. Руки почувствовали сопротивление, нажали и продавили сопротивление.
— На помощь! — Взвился по-пионерски звонкий крик и не сразу, но Петр осознал, что это стараются его легкие и горло. — Сюда!!!
И он продолжал звать во весь голос «на помощь» и «сюда» почти до самого конца.
А руки Петра толкали винтовку по-прежнему вперед. Тот, кого поддел игольчатый штык трехлинейки, заваливался на спину, а часовой наступал на него, давая увлечь к земле винтовочное дуло. И тут второй силуэт отделился от черноты и бросился на Петра.
Накануне советско-финской войны активизируются вражеские разведки. Финская разведка отправляет в Ленинград своего самого ценного агента, до того «законсервированного» и приберегаемого на крайний случай. Ему дано задание особой важности – такой важности, что разрешено задействовать все резервы финской резидентуры и позволено прибегать к любым, даже самым радикальным методам, другими словами – не останавливаться ни перед чем.Вычислить шпиона и задержать предстоит капитану госбезопасности Шепелеву и его опергруппе.
Идет Зимняя (советско-финская) война. Волею судеб и обстоятельств капитан госбезопасности Шепелев и его опергруппа оказываются в прифронтовой полосе. В тиши лесов и снегов, среди заброшенных и обитаемых финских хуторов, поблизости от расположения частей Красной Армии и на подступах к линии Маннергейма действуют вражеские шпионы и диверсанты: финские, шведские, немецкие.Капитан госбезопасности Шепелев и его опергруппа вступают в борьбу со шпионами и диверсантами..Книга рекомендована для чтения лицам старше 16 лет.
Четыре месяца прошло с тех пор, как цирковой акробат угодил из мира смога, ревущих автомобилей и навязчивой рекламы в мир, где всего это нет. В мир, где вместо компьютера — монахи и заклинания, вместо звонков в милицию — остро заточенный меч за поясом, а вместо родных откормленных чиновников с депутатами — какие-то непонятные самураи, императоры, сиккэны и сегуны.Самурайский мир прост, суров и этим притягателен. Однако не одно умение махать мечом решает здесь, кому кем быть, кому на какой ступеньке находиться.
Жизнь «черного археолога» полна опасностей. Незаконные раскопки могут завести далеко, очень далеко, например… в прошлое. И хорошо бы забросило в тихий уютный мир. Так нет — в самое полымя, в историческое лихолетье. И носило героя от выжженных полей империалистической войны до революционной Москвы. И везде приходилось несладко. Как можно не потерять себя в такой круговерти, не лишиться присутствия духа и просто выжить, тем более если ты человек из другой эпохи?! Трудно… Но можно. Можно и врагов одолеть, и влюбить в себя дочь помещика, и спасти достояние республики.
В какие только края не закидывала кочевая судьба Артема Топильского. Но на сей раз судьба явно перестаралась — цирковой артист очутился в средневековой Японии. Не очень-то его там, оказывается, и ждали! В военно-феодальной Японии вообще нет места чужакам. А что вы хотите? Япония живет почти в полной изоляции от внешнего мира. Бесконечная борьба самурайских родов за власть, земли и привилегии. Строгое кастовое деление общества и при этом сложнейшее переплетение разных ветвей власти. Суровые, жестокие нравы. И какой прием может ожидать незваного гостя? Да голову с плеч, вот и весь прием.Но не тот человек Артем, чтобы покорно подставить шею под меч.
Угодил Серега Шрам по воле нехороших людей в следственный изолятор. Теперь не выйти ему живым на волю, потому что все просчитали его враги, всех купили. Потому что в СИЗО этом живут не в согласии с правильными понятиями, а совсем наоборот — царят здесь такие порядки, что способны ошеломить даже бывалых уркаганов. А ведь Шраму не только выжить охота. Еще следует разобраться, чья темная фигура маячит за ширмой, кто попрал воровской закон…
1906 год. Матильде 16 лет, и больше всего на свете она любит читать. Однако ей предстоит провести всю жизнь на ферме в Северных Лесах, хлопотать по хозяйству, стать женой и матерью, заботиться о семье. О другой судьбе нечего и мечтать. Зря учительница говорит, что у Мэтти есть талант и ей нужно уехать в Нью-Йорк, поступить в университет, стать писательницей… Устроившись на лето поработать в отель «Гленмор», Мэтти неожиданно становится хранительницей писем Грейс Браун, загадочно исчезнувшей девушки. Может ли быть, что, размышляя о жизни Грейс, Матильда решится изменить свою?
В новом сборнике повестей Ивана Погонина «Тайна Святой Эльжбеты» продолжается рассказ о буднях российской полиции и приключениях сыскного надзирателя Осипа Тараканова. В 1912 году Тараканов работает в Москве и Московской губернии, где расследует серию дерзких разбойных нападений. А в 1914-м судьба забрасывает его совсем далеко от родных мест… Начинается война, и Тараканов, собравшийся было уже уйти в отставку, решает продолжить службу и возглавляет сыскное отделение во Львове. И первое же серьезное расследование ставит его в тупик.
Никто не расскажет вам правду о ведьмах. Церковь будет проповедовать истину священного огня и вред еретического учения, а обычные люди открестятся от истины и поплотнее закроют ставни на ночь. Лишь некоторым смельчакам удалось узнать о ведьмах больше. Один из них – Адам Пэйн. Инквизитор, усомнившийся в действиях церкви и примкнувший к ведьмам, чтобы огнем и мечом нести свою правду в мир, погрязший в крови. Это его история.
После отмены крепостного права, побед на Балканах в Российской империи разрабатываются конституционные изменения. Однако внутренние и внешние враги самодержавия начинают охоту на императора: пущен под откос царский поезд, взорван Зимний дворец. Расследованием этих преступлений поручено заниматься адъютанту Великого князя Константина Николаевича, капитану второго ранга Лузгину.
…Он из Питерского УГРО и всегда — под смертельным огнем. Он сам ищет пулю, предназначенную другому. Не раз он спасал вождя от гибели, а колесо истории — от внезапного поворота. У особо приближенных только одна привилегия — первыми идти на смерть. Он тонок и умен, он нежен и смел. он может полюбить ту, что еще вчера была заклятым врагом. Он — просто телохранитель Великого Вождя Великой Революции…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.