Канун Армагеддона - [26]

Но Майдар быстро закивал головой:

— Я хотел спасти вас, сэр Радхаур. Я обещал привести вас к Лорелле, но… Будь по-вашему!

Глава девятая

Давным-давно — в те времена,

Когда людские племена

На воле жили, — нашим дедам

Был ни один закон неведом.

Так продолжалось до тех пор,

Покуда не возник раздор,

И ложь, и прочие пороки, —

Стал людям тесен мир широкий.

Тогда сказать пришла пора:

— Пусть будет честная игра!

Вильям Блейк

— Что случилось, барон, вам плохо? — Ансеиса вернул в реальность встревоженный голос Гловера.

Барон затравленно осмотрелся — он по-прежнему сидел за столом. Напротив него, уронив голову на согнутую в локте руку, спал сэр Бламур. Рубашка Ансеиса действительно была мокрой, но не от поцелуев пышнотелой вдовушки, которая скорее всего и не подозревала об измучившем барона кошмаре, а от собственного холодного пота. За окном совершенно стемнело, казалось, сам воздух сгустился от насыщенности магической силой, но никто этого не замечал, кроме бывшего тайлорса — час, которого столь долго ждал мир, был уже близок.

— С тобой все в порядке, друг? — переспросил граф.

Барон кивнул, опьянения как ни бывало, все героические попытки напиться пропали втуне. Он обтер ладонью лоб, встал и подошел к шнурку для вызова слуг. Пока ждал, сделал несколько глотков эля прямо из кувшина, чтобы прийти в чувство.

Никогда с ним ничего подобного не случалось, никогда, с тех пор как он встретился взглядом с Аннаурой, у него в мыслях не было смотреть в другую сторону, да и до этого он избегал встреч с женщинами. Заклятье Алвисида не действует на того, кто любит по-настоящему, а без любви близость с женщиной, как поединок со змеей, пусть и пугающе прекрасной. Нахлынувшее наваждение Ансеис мог объяснить только надвигающимися магическими событиями и понял, что уклоняться от неизбежного бессмысленно.

— Я прекрасно себя чувствую, граф, — объяснился он перед гостем. — Приснился нехороший сон…

— Пророческий? — быстро переспросил Гловер. Барон рассмеялся:

— Даже когда я обладал магическим могуществом, я никогда не мог предсказать будущее. Тем более сейчас. Нет, сон скорее дурацкий, и уж точно не пророческий. Если ты устал, то можешь пройти в приготовленные комнаты. И надо разбудить Бламура.

— Пусть спит, — посмотрев на Ансеиса, решил граф. — А я еще выпью.

Появившиеся слуги быстро ликвидировали живописный беспорядок на столе, невесть откуда появились чистая посуда, множество свечей, блюда с едой, полные кувшины эля…

— Покину вас ненадолго, — то ли спросил, то ли поставил гостя в известность хозяин замка. 4 — Я тебя подожду, друг, — кивнул Гловер.

Барон поднялся в башню, не спеша зажег от прихваченного с собой светильника все свечи в восьми канделябрах — свечи были толстые, рассчитанные на много часов ночных бдений. Ансеис чувствовал, что грандиозные силы, управляющие жизнью вселенной, с натугой и неохотой приходят в движение. На мгновенье он пожалел, что не восстановил магическую сущность за эти, в общем-то, бесцельно прожитые годы. С его опытом и знаниями это было бы не очень трудно — покойный герцог Иглангер, лишившись своей магической сущности, восстановил ее за год с небольшим. Правда, он никогда и не обладал таким могуществом, как Хамрай…

Барон покачал головой, отгоняя неуместные мысли. Собственно, он не понимал, с какой целью поднялся в лабораторию, которую вообще неизвестно зачем оборудовал с такой любовью и тщательностью. Ансеис не понимал, что ему сейчас делать…

Он ухватился за раму узкого окна и с отчаяньем спросил у равнодушных звезд, взирающих на него из недоступных далей:

— Что происходит?!!

— Смена эпохи, — раздался равнодушный голос за спиной. — Старый мир уходит навсегда, хотя мало кто это сейчас осознает.

— Кто ты? — резко обернулся барон Ансеис.

— Твоя смерть, Хамрай, — так же глухо и словно ниоткуда ответил голос.

Перед ним стоял монах в просторном плаще с большим капюшоном. Но всмотревшись в темноте в странного гостя, барон увидел, что перед ним не человек — внутри темных одежд не было плоти, одна пустота, одежда лишь повторяла контуры невидимого тела. Всем своим огромным опытом, который никуда не делся с потерей магической сущности, Ансеис понял, что если он применил бы хоть малейшее колдовство, это мгновенно отняло бы от него силы, передав их нежданному посетителю. С подобным он еще не сталкивался, гость был странен и пугающ. Впрочем, краем сознания барон отметил, что не испытывает ни малейшего удивления при виде необычного существа, чего-то подобного в эту ночь он бессознательно ожидал.

— Ты ошибся, — спокойно произнес хозяин замка. — Я не Хамрай, я — барон Ансеис, пэр Франции. А кто ты?

— Силы Космические.

Из рассказа Радхаура, Наследника Алвисида, возрожденного к жизни при помощи последнего волшебства Ансеиса, барон знал, что душа человека, не поклонившегося ни одному из богов, уносится к краю вселенной, чтобы стать частицей Космических Сил, оберегающих мир от катаклизмов и сотрясений. Во время своей кратковременной смерти, Радхаур увидел там, на краю вселенной, своего двоюродного деда, епископа Гудра, первого Наследника Алвисида. Ансеис очень сильно подозревал, что и сам рано или поздно присоединится к ним.