Каноническое право. Древняя Церковь и Западная традиция - [35]

Римское право делается предметом изучения; оно начинает применяться в судах; оно переходит в местное и национальное законодательство, – совершается то, что носит название рецепции римского права. Во многих местах Corpus Juris Civilis Юстиниана делается прямо законом. Римское право воскресло для новой жизни и во второй раз объединило мир»{Покровский И. А. История римского права. СПб, 1998. С. 15–16.}.

А вслед за этим профессор И. А. Покровский обращается к тому, что было самым ценным в римском праве, без чего его было бы просто бессмысленно заимствовать для регулирования возникавших впоследствии торговых отношений.

«Римское право определило не только практику, но и теорию. Непрерывное многовековое изучение римского права, в особенности остатков римской юридической литературы, формировало юридическое мышление Западной Европы и создавало сильный класс юристов (подчеркнуто мной – А.В.), руководителей и деятельных помощников во всякой законодательной работе. Объединяя Европу на практике, римское право объединяло ее и в теоретических исканиях: юриспруденция французская работала все время рука об руку с юриспруденцией немецкой или итальянской, говорила с ней на одном и том же языке, искала разрешения одних и тех же проблем. Так возникала на почве римского права дружная работа всей европейской юриспруденции, продолжавшая работу мыслителей античного мира: факел, зажженный каким-либо римским Юлианом или Папиньяном{Имена выдающихся римских юристов (прим. автора).}, через бесконечную цепь сменявшихся рук дошел до современных ученых всех наций»{Покровский И. А. История римского права. СПб, 1998. С.16.}.

Именно юридическое мышление представляло собой самую ценную часть римского права. Правовые конструкции без правовой доктрины становятся выхолощенными, право без профессионалов становится непрофессиональным, попросту говоря, не правом, а бездумным и нелогичным законоприменением. Самая ценная часть римского права, самая актуальная часть римского права, то, что впоследствии легло в основу рецепции римского права – это не императорские конституции, а та часть свода римского права, которая получила название дигест или пандектов и которая представляла собой выдержки из сочинений римских юристов. То, что позволило римскому праву стать «римским правом» и дважды (по крайней мере) завоевать мир – это сформировавшееся профессиональное юридическое мышление, ставшее непреходящей ценностью не только для римского, но и поздне-средневекового и современного мира. Именно благодаря юридической мысли римское право в прежнее время считалось за сам писаный разум, за ratio scripta.

Я теперь возвращаюсь к той мысли, которая была высказана перед пространными цитатами о римском праве: Римская (Западная) Церковь развивается в эпицентре римского права. Правовая культура той среды, в которой развивалась Римская Церковь, естественно предполагала возможность квалифицированного ответа на юридические вопросы со стороны полномочного и облеченного властью источника. Эта естественность была воспитана несколькими веками развития римской правовой культуры, и это естественным образом привело к возникновению обычая, по которому епископы обращаются за разъяснениями к епископу Рима. В этом я усматриваю одну из важных причин того, что обращение к римскому епископу как «разъяснительной» и «апелляционной» инстанции представляется в качестве «извечно существующего» положения дел.

Я хотел бы указать на другой аспект этой проблематики, еще ждущей своих исследователей. Сказанное выше о происхождении папских декреталий может быть представлено как один из аспектов влияния римского права на развитие канонического права. Сам по себе этот тезис не нов, он так или иначе повторяется в многочисленных исторических работах. Но несколько печалит то, как понимается, как обнаруживается исследователями влияние римского права на каноническое: это влияние усматривается в том, что те или иные канонические тексты содержат выдержки из римского права, следовательно, здесь мы имеем влияние римского права и т. п. Но это только поверхностное проявление влияния римского права на каноническое. Настоящее влияние одной правовой системы на другую имеет место тогда, когда правовая система воспринимает стиль мышления другой правовой системы. Говорить о том, что в Декрете Грациана есть ссылки на римские правовые тексты – это заметить только поверхностное проявление влияния римского права, но обратить внимание на то, что Грациан в стиле изложения своей теологии права мыслит подобно стилю римских юристов – это означает пойти глубже, но пока что эти вопросы, увы, остаются за пределами зрения исследователей. Обращу внимание своих слушателей хотя бы на следующее обстоятельство. С чего начинает Грациан изложение своей канонической теории? С рассмотрения теории источников права. С чего начинает Гай свои институции{Институции Гая – учебник римского права, принадлежащий перу Гая, одного из выдающихся римских юристов.}? С рассмотрения вопроса об источниках права! И не так важно, использует ли при этом Грациан непосредственные ссылки на институции римского права, и говорит ли он о тех же источниках, что и Гай либо другие римские юристы – важно, что мышление Грациана соответствует канонам юридического мышления, выработанным в среде римской юриспруденции.