Каньон убийств - [10]

Пока варился кофе, я припомнила, что у меня запланировано на сегодня. Расписание было насыщенным: составить две записки в апелляционный суд, продолжить исследование в интересах местной адвокатской конторы, а также редактирование очередного романа «Хромовый дождь», подготовиться к семинару в рамках конференции писателей Ист-Бич. Подобная деятельность позволяла мне оплачивать разные счета, не посещая ежедневно офис. Тем не менее я решила посвятить нынешнее утро Колу Дайамонду.

Я быстро глянула на обеденный стол. Там лежали приглашения на свадьбу, визитные карточки устроителя приемов, фотографа, руководителя оркестра… У меня учащенно забилось сердце. Подготовкой к свадьбе тоже следовало заняться, но я была не готова, совершенно не готова. Я налила в чашку кофе и пошла под душ.

Полчаса спустя я села в свой «эксплорер» и поехала к Дайамонду на работу. Вручать повестку в суд.

На мне были юбка цвета хаки, бирюзовая блузка и легкие кожаные туфли типа мокасин. Никакой показухи. Я была намерена протереть популярную обувь до дыр.

Компания располагалась в Голете, широко раскинувшемся пригороде, где размещалось большинство высокотехнологических промышленных предприятий региона. Заболоченные берега встретили меня соленым запахом морской воды. Блеснул заходящий на посадку реактивный самолет. За взлетно-посадочной полосой, на скале, нависающей над Тихим океаном, виднелся Калифорнийский университет, моя альма-матер. Самолет еще раз сверкнул в солнечных лучах и совершил посадку. Я миновала кокосовые пальмы и подъехала к ухоженному зданию с дымчатыми стеклами. Здание было похоже на океанский лайнер, плывущий по зеленым волнам.

У входа стояла карета «скорой помощи».

Я запарковала машину и вошла в вестибюль. Служащая приемной, неуклюже склонившись над столом, кричала в телефон:

— …прямо сейчас, о Боже… прямо в кабинете…

Я остолбенела, зажав повестку в руке.

— …нет, никакого предупреждения, когда она вошла, он как раз…

Служащая подняла на меня взгляд. У нее было лицо общительного человека и черные как смоль волосы. На щеке — следы туши для ресниц. Табличка, стоявшая перед ней на столе, гласила: «Привет, я — Эмбер Гиббс».

— Мне нужно… — начала я.

— У нас несчастный случай. Приходите в другой раз.

«Кто-то, наверное, умер», — подумала я и произнесла без всякого стыда:

— Я доставила письмо для мистера Дайамонда.

В вестибюль вошел медицинский работник, он нес тяжелый чемодан с оборудованием. Эмбер вновь начала говорить по телефону. Воспользовавшись этим обстоятельством, я двинулась за медиком. В вестибюле толпился народ. Все смотрели на дверь с бронзовой пластинкой «Кол Дайамонд».

Я присоединилась к толпе. Мужчина рядом со мной бормотал:

— Слышали? Грохот был ужасный.

— А визг! — откликнулась какая-то женщина. — Бог мой! — Она покачала головой. — Ну кто бы мог подумать, что мне станет жалко Мери Дайамонд?

По спине у меня пробежали мурашки. Перед мысленным взором возникла ужасная картина. Похоже, повестку, которую я сжимала в руке, вручать некому.

Дверь открылась, толпа замолкла. Из кабинета вышли два санитара с носилками, на которых лежал пристегнутый ремнями лысый мужчина, разменявший шестой десяток. Над восковым лицом господствовали буйно разросшиеся брови.

Послышался женский голос:

— Все по домам. Мы закрываем помещение.

В дверях кабинета стояла одетая в зеленый, с розовато-лимонными оттенками, костюм Мери Дайамонд, под мышкой она держала собачку породы чихуахуа.

Никто не сдвинулся с места. Собачонка на хозяйских руках вибрировала подобно камертону.

— Ради меня. Уходите. Сию же минуту.

Мери была похожа на чашечку цветка, наполненную духами и собачьим дерьмом. Люди начали расходиться. Мери заметила меня. Глаза у нее вспыхнули, как электрические лампочки. Губы вытянулись в тонкую линию.

Она показала пальцем на повестку:

— Это иск?

Люди повернули к нам головы.

— Да или нет?

— Да, — ответила я.

Мери свободной рукой влепила мне пощечину.

— У Кола сердечный приступ. Из-за тебя. Ты чуть не убила моего мужа.

Глава 4

Джесси был на работе. Выслушав меня, он бросил ручку на письменный стол и воскликнул:

— О нет!

— Прямо в отделение интенсивной кардиологической помощи. Там не знают, выживет ли он.

Джесси потер переносицу. Сквозь окно кабинета лился солнечный свет. На горизонте виднелись горы. От стоявшей жары зелень на горах словно пульсировала. И поверх всего этого сияло голубое небо.

— Жалкий поганый ублюдок.

Дверь кабинета была открытой.

По коридору стремительно шла начальница Джесси. Он позвал ее:

— Лавонн, у Кола Дайамонда сердечный приступ.

Манеры Лавонн Маркс были манерами типичной еврейской матери, у нее был ужасный филадельфийский акцент, бивший по ушам словно кирпич. Лавонн была старым университетским радикалом, из-за чего фирма «Санчес Маркс» получила прозвище «Воинствующее крыло».

Лавонн покачала головой:

— Не торопись вручать повестку. Далеко он не уедет.

— В этой связи, — вмешалась я в разговор, — существует небольшая проблема.

Я рассказала о том, как бежала из компании Дайамонда. Напуганная Мери впала в истерику. Нечего возмущаться и обвинять ее. Я слышала пронзительное тявканье чихуахуа до самой улицы. А Мери кричала мне вдогонку: «Я позову своего адвоката. Они пропустят твои сиськи через мясорубку».