Канон Нового Завета - [67]

Теперь мы переходим к Епифанию, епископу Саламийскому с Кипра (ум. 403 г.), которого прозвали “сторожевым псом, вынюхивающим ереси”. Он несколько раз упоминает число священных книг Ветхого Завета. Что касается Нового, то в своем объемистом Панарионе, или “Аптечном ящике” (написанном в 374–377 гг.), где он предлагает противоядие от всех ересей, мы находим несколько небрежно составленный перечень книг Св. Писания (гл. 76). В отличие от других упоминавшихся уже восточных Отцов, Епифаний в заключении этого списка называет Апокалипсис частью Св. Писания, в этом отношении соглашаясь с Афанасием. В то же время, однако, в его списке есть странная аномалия: вслед за Апокалипсисом он включает в Св. Писание книги Премудрости Соломона и Премудрости Иисуса сына Сирахова.

Одним из наиболее заметных экзегетов антиохийской школы был Иоанн Златоуст (347–407), которого против его желания в 398 г. поставили патриархом Константинопольским и часто называли христианским Демосфеном (за свой проповеднический дар он и заслужил прозвище “Златоуст”, ). Последующие поколения часто использовали его проповеди и трактаты для толкования Библии. Согласно Сюйсеру (Suicer), именно он дал Библии ее нынешнее название —  , то есть Книги[483]. Среди 11 с небольшим тысяч цитат из Нового Завета, согласи Бауру, у него нет ни одной из 2-го Послания Петра, 2-го и 3-го Иоанна, Иуды и Апокалипсиса[484]. Другими словами его канон Нового Завета совпадает с версией Пешитто — сирийского перевода, который имел хождение в Антиохии в его время. С этим согласуется и Синопсис священных книг, часто приписываемый Златоусту, в котором перечислены 14 Посланий Павла, четыре Евангелия, Деяния и три Соборных послания[485].

Феодор, епископ Мопсуэстийский из Киликии (ум. в 428 г.), тоже был представителем антиохийской богословской школы, то есть отвергал александрийский подход аллегорического толкования и в своих комментариях использовал исторический и филологический метод толкования. К сожалению, до нас дошли лишь фрагменты его пространных комментариев на Иоанна и Павла и Псалтирь на греческом, латинском и сирийском языках. Из наличного материала нельзя понять, какова его позиция в отношении Соборных посланий. Леонтий Византийский (конец VI века) обвиняет его в том, что Феодор отвергал Послание Иакова и следовавшие за ним Соборные послания (   )[486]. Трудно понять, значит ли это, что Феодор признавал только 1-е Петра и 1-е Иоанна (как предполагал Westcott) или он целиком придерживался формы сирийского канона до времени Раббулы и появления версии Пешитто, в котором отсутствовали все Соборные послания. В пользу последнего предположения говорят слова Ишодада из-Мерва о том, что Феодор не ссылается на три главных Соборных послания[487].

Последний из представителей антиохийской школы, которого надо упомянуть, — Феодорит (ок. 393 г. — ок. 466 г.).

Когда он стал епископом маленького города Кирр, расположенного на Евфрате, к востоку от Антиохии, он начал изымать из обихода Диатессарон Татиана, заменяя его отделенными друг от друга Евангелиями. Стремясь привить своей пастве более основательное знание Св. Писания, он писал комментарии на многие книги Ветхого Завета (Пятикнижие, Книги Иисуса Навина, Судей, Царств, Паралипоменон, Псалтирь, Песнь Песней и больших и малых пророков), а также Послания апостола Павла. Это — наиболее яркие образцы антиохийского метода толкования. В отношении канона Нового Завета он, как и Златоуст, не пользуется малыми Соборными посланиями и Апокалипсисом.

В заключение этой части главы можно обратить внимание на крайне удивительное постановление Трулльского собора, который состоялся в конце VII века. В 691 и 692 гг. этот Собор восточных епископов работал в башне (trullus) при дворце императора Юстиниана II в Константинополе. Он поставил себе целью принять дисциплинарные правила, чтобы завершить работу V (553) и VI (680) Вселенских соборов (почему и получил другое название — “Пятошестой”). Первым из своих постановлений[488] он определил перечень авторитетных источников, которые почитают в Церкви законом. Среди них 85 так называемых Апостольских постановлений, правила некоторых церковных соборов, в их числе Лаодикийского и Карфагенского, и, наконец, многих св. Отцов, среди которых Афанасий и Амфилохий. Собор тем самым косвенно утвердил весьма противоречивые и неравнозначные мнения о списке библейских книг. Как мы видели выше, Карфагенский собор и Афанасий признавали малые Соборные послания и Апокалипсис, а Лаодикийский собор и 85-е апостольское правило их опускают. Более того, согласно этому же правилу, в число канонических включены два послания Климента, которых не приемлют другие авторитеты. Такое необычное положение вещей можно объяснить только тем, что участники Собора даже не читали тех текстов, которые утверждали.

Принимая во внимание эту особенность постановлений Трулльского собора, затрагивавших вопросы канона не приходится удивляться, что в последующей истории Библии на Востоке все еще видны неопределенность и колебания. Согласно таблицам, составленным Уэсткоттом (Westcott)