Каникулы Рейчел - [59]

Мы с Бриджит отбирали гостей очень тщательно.

– Как насчет Нади?..

– Это у которой нет зада? А почему ее надо звать?

– Она работает в «Донна Каран». Слово «скидка» ничего тебе не говорит?

– А нельзя ли пригласить только толстых и некрасивых девушек?

– Нет. Не бывает толстых и некрасивых. А как насчет Финеаса?

– Но он всего лишь бармен.

– Да, но надо же смотреть немного вперед. Если мы с ним подружимся, он будет ставить нам бесплатную выпивку, когда зайдем. А заходим мы, поправь меня, если я ошибаюсь, очень даже часто.

– Ладно. Вписывай Финеаса. Как насчет Карвелы?

– Ни за что! Рекламщик Эндрю был моим, пока не появилась эта стерва с ядовитым языком.

– Но она знакома с Мадонной.

– Если ты кому-то делаешь французский маникюр, это еще не значит, что ты знаком с этим человеком. Обойдемся без нее, ладно? И вообще, нам нужны мужчины. Нам их остро не хватает.

– Когда нам их хватало?

– Как насчет Хеленки и Джессики?

– Конечно. Если они согласятся. Они такие надутые.

Настоящих Мужчин мы решили не звать. Вернее, нам это даже не пришло в голову. Вечером, на который был назначен праздник, мы привязали к ручке входной двери три воздушных шарика, занавесили лампу в гостиной красной бумагой и открыли шесть пакетов с чипсами. У нас уже было три компакт-диска, но мы ради такого случая взяли напрокат еще два. Потом мы сели и стали ждать.

Я-то считаю, что все, что нужно для удачной вечеринки, – это лошадиные дозы алкоголя и наркотиков. Хотя мы и не закупили наркотики для гостей, но были уверены, что раздобудем все, что нужно, у нашего соседа-наркоторговца. Что до спиртного, то в нашей скромной кухоньке хранился изрядный запас. Но все равно квартира почему-то не выглядела празднично.

Я была в отчаянии. Сидя в пустой и гулкой гостиной, в субботу вечером, я ломала голову: что мы сделали не так?

– Когда народ соберется, будет здорово, – заверила Бриджит, потом погрызла ноготь и издала сдавленный стон.

– Все пропало, правда, Бриджит? – спросила я, когда до меня дошло, как ужасно мы опозорены. Да как мне только в голову могло прийти, что я достойна принимать у себя людей, работающих у Келвина Кляйна? – Теперь мы с тобой даже на ланч никуда не сможем зайти.

Мы приглашали гостей на десять часов вечера. Но в полночь квартира по-прежнему напоминала кладбище. Мы с Бриджит готовы были наложить на себя руки.

– Нас все ненавидят, – сказала я, заглатывая вино прямо из горлышка.

– Ты не помнишь, чья это была бредовая идея? – сквозь слезы воскликнула Бриджит. – Я думала, что, по крайней мере. Джина и все, кто с ней, придут. Они обещали прийти. Какие они все лживые в этом Нью-Йорке!

Мы посидели еще немного, поливая грязью всех знакомых, даже тех, кого мы не приглашали. Мы сильно напились. Нам не на ком было отыграться, кроме друг друга.

– Ты пригласила Дару? – воинственно спросила Бриджит.

– Нет, – ответила я, приготовившись к обороне. – Я думала, ты ее пригласила. А ты пригласила Кандида?

– Нет! – окрысилась Бриджит. – Я думала, ты пригласишь. А где, интересно знать, этот долбанный Кубинский Каблук? – злобно поинтересовалась она.

В то время у Бриджит, которой всегда нравились латиноамериканцы, были бесконечные разборки с одним кубинцем. Когда у них все было хорошо, она называла его «Наш человек в Гаване». Когда он вел себя ужасно, а чаще всего так оно и было, она называла его Кубинским Каблуком. На самом деле его звали Карлос, а я именовала его Волчком. Дело в том, что ему казалось, что он умеет танцевать, и он, мягко говоря, не заставлял себя долго упрашивать. Достаточно было посмотреть, как он виляет своими худыми бедрами, чтобы тебя стошнило ланчем. Так что в те дни, когда он у меня не был Волчком, я называла его Рвотным.

– А где Уэйн? – спросила я.

Только его отсутствие действительно имело значение. Именно тот факт, что не явился наш придворный наркодилер Уэйн, особенно действовал мне на нервы.

– Поставь какую-нибудь музыку.

– Нет, мы тогда не услышим звонка в дверь.

– Включи музыку! А иначе все будут думать, что у нас тут поминки.

– На поминках и то веселее бывает! Напомни-ка мне еще раз, чья это была идея?

Нашу перепалку прервал резкий звонок в дверь. «Слава богу!» – исступленно подумала я. Но это был всего навсего Кубинский Каблук со своими такими же низкорослыми дружками. Они с сомнением посмотрели на шарики, чипсы, пустую, залитую красноватым светом комнату. Карлос завел музыку, Бриджит несла какую-то чушь, а маленькие друзья Карлоса тем временем раздевали меня своими влажными карими глазками. Но меня это не заводило, совсем не заводило.

Бриджит говорила, что с Карлосом очень забавно в постели и что член у него огромный. Ее бы очень устроило, если бы я сейчас убралась с одним из его друзей… Но я скорее согласилась бы, чтобы у меня в этом месте ласточка гнездо свила.

Загремела музыка, оглушающая в пустом-то помещении, и сквозь нее иногда прорывались возгласы Карлоса: «Прости, enamorada!» и «Я не виноват, querida!»

– На вот, возьми! – я швырнула Мигелю миску с чипсами. – Похрусти! И не смотри на меня так.

Карлос завел латиноамериканскую музыку, забойную, типа двадцать «латинос» одновременно играют на трубе. Мелодия была ужасно жизнерадостная, создающая атмосферу моря, солнца, песчаного пляжа. Рио, девушки, мулаты с блестящими глазами. Мужчины в цветных рубашках навыпуск и в больших сомбреро, как бешеные, трясу г маракасами. В общем, музыка, которую обычно называют «заразительной». И я действительно «заразилась» и почувствовала себя плохо. Ненавижу такую музыку.