Так рассуждал Люкс, старый охотничий пес.
Под теплым солнышком, под жужжание пчел Люкс даже немного вздремнул. Но бабка на летней кухне звякнула его миской, и Люкс встрепенулся. Этот звук Люкс знал отлично и побежал во двор.
А во дворе на поленнице стоял чем-то обиженный петух Петя и из-под крыла смотрел в далекие дали. За улицу, по которой ушли рыбаки, Андрей и Колька, за луга у речки. Внизу у поленницы обеспокоенно суетились куры Пеструшка, Хохлатка и Белушка и сокрушенно кудахтали:
— Куд-куда ты, Петя, собрался?
— На ко-ко-ково ты нас покидаешь?
— Улечу! — отрезал Петя и снова стал смотреть на далекое голубое небо, на синюю полоску гор у самого края земли.
— Что ты там, Петя, высматриваешь? — поинтересовался Люкс.
— Кур он высматривает, кур... — загалдели Пеструшка, Хохлатка и Белушка.
— Жду куриного перелета, — сердито поправил Петя, и, не взглянув на Люкса, все смотрел и смотрел в дальнюю даль.
— Куриного перелета он ждет, — подал голос с крыши летней кухни воробей. — Но что-то я ни разу не видел куриного перелета. Утки весной летели, гусиный перелет был. Журавли летели, а вот куры — не помню.
— Зачем тебе, Петя, куриный перелет? — спросил удивленно Люкс.
— Улечу я от вас! — решительно заявил петух. — Вот дождусь куриного перелета и улечу с ними на юг.
— Обидели Петра, ах, как обидели! — пожаловалась Пеструшка.
На кур жалко было смотреть. Так уж им не хотелось, чтобы петух Петя улетел на какой-то юг.
— Кто тебя обидел?! — зарычал сердито Люкс, готовый сию же минуту наказать обидчика.
— Все, — сказал Петя.
— И коза, и бабка, и ты, Люкс, и мы... — кудахтали курицы.
Петух был сердит. Он ходил взад и вперед по поленнице, встряхивал красным гребешком, хлопал золотистыми крыльями, отбрасывал шпорами щепки и жаловался...
Оказалось, что коза Марта оскорбила его тем, что заявила, будто бы у него самое обычное имя. На бабку петух сердился за то, что она занялась городским котом и до сих пор не несет курицам корм. Пеструшка, Хохлатка и Белушка обидели его расспросами все о том же коте. «Ко-ко-ко-какой он! Ко-ко-когда он покажется!» — передразнивал Петя куриц.
— А ты, Люкс, хоть и друг мне, а до сих пор не подойдешь, не спросишь: что с тобой, Петя?.. Нет, улечу я от вас, улечу!
— Да брось ты, Петя! — заявил воробей. — Я получше твоего летаю, и то на юг не собираюсь. Чего я там не видел?..
— Останься, Петенька, останься!
— Куд-куда ты, петушок? Куд-ку-да ты? — уговаривали курицы.
— Улечу! — твердо сказал Петя и опять стал высматривать из-под крыла куриные стаи на голубом летнем небе.
Люкс вспомнил, что когда он был молодым, совсем молодым, другие собаки рассказывали, будто бы один домашний гусь, с дальнего конца поселка, улетел-таки с дикими гусями. И псу стало жалко Петю, а вдруг и правда возьмет и улетит. Люкс тоже стал пугать петуха дальней дорогой, разными опасностями и попугаями.
— Есть на юге такая птица — попугай, — сказал Люкс. — Она там всех пугает. За это и зовут ее «попугаем».
— Она как тебя испугает, как испугает, — поддержали куры.
А воробей вспомнил, что когда он дрался со скворцами, отвоевывая скворечник, они кричали: «Ну, попадешься ты нам на юге! Мы тебе там покажем!»
— И тебе, Петя, они что-то такое покажут, что я просто не знаю, что будет...
Но и это грозное предупреждение не подействовало на петуха.
— Все равно улечу! — стоял он на своем.
Хорошо, что бабушка в это время вынесла Люксу его алюминиевую миску с едой, а Галя выскочила на крылечко и, припевая, стала сзывать кур:
— Эй, Хохлатка, эй, Пеструшка,
Принесла я корму вам!
Не придете — чушке-хрюшке
Все до зернышка отдам!
Курицы не хотели, чтобы их зерно съела чушка-хрюшка, и бросились к Гале. За ними соскочил с поленницы Петя. Воробей тоже пристроился в сторонке и принялся склевывать зернышки, которые отлетали к нему. А Люкс занялся своей миской.
Так все благополучно и закончилось.
А то бы улетел Петя в дальние страны, на юг, к неведомым птицам попугаям. И кто знает, что бы тогда было...
Заветного сома в тот день Андрюшка и Колька Самойленков не поймали. Им попалась всего одна, похожая на карасика, рыбка-синявка, да по глупости за крючок зацепился рак.
Улов несли домой в Андрюшкиной банке из-под червей, плеснув туда немного воды.
Раку в банке не нравилось. Он ползал там, пугал синявку и стучал клешнями по жестяным стенкам — искал дорогу в речку. Но вместо речки, он попал в дом к деду, бабке и коту Егору.
Кот на новом месте немного освоился и уже несколько раз выбирался из-под кровати. Озираясь, ходил он по комнатам, обнюхивал ножки у стульев, дедовы сапоги и Галину потерянную куклу Нюню. Она лежала за ящиком с крючками и блеснами под кроватью, и про это никто, кроме Егора, не знал.
Бабушка старалась угодить коту. Она налила ему в блюдце ухи. Но кот понюхал блюдце и гордо удалился. Тогда бабушка принесла вареного мяса, но и от мяса Егор отказался. Зато запах мяса растревожил Люкса. Ведь бабушка несла мясо из летней кухни через двор, и запах его долго плавал в воздухе.
Когда Андрей и Колька притащили рака, бабушка, пригорюнившись, сидела на табуретке и раздумывала, чем бы еще попотчевать гостя. Увидев мальчишек, она обрадовалась:
