Канатоходец - [14]

— Садитесь!

Денисон сел, приходя к выводу, что понятие о разговоре по-английски в норвежской полиции сводится к обмену односложными предложениями. Офицер пододвинул к себе бланк, отпечатанный на машинке.

— Имя?

— Мейрик, — ответил Денисон. — Гарольд Фельтхэм Мейрик.

— Национальность?

— Англичанин.

Офицер протянул руку.

— Паспорт, — это прозвучало не просьбой, а приказом.

Денисон вытащил паспорт и положил его на протянутую ладонь. Офицер быстро перелистал страницы, отложил паспорт и посмотрел на Денисона. Глаза его напоминали кусочки серого гранита.

— Установлено, что вы ехали по улицам Драммена со скоростью сто сорок километров в час, — начал он. — Нет необходимости объяснять вам, что вы превысили разрешенную скорость. Мне неизвестно, с какой скоростью вы ехали по Спиралену, хотя она, конечно, была не меньше ста сорока километров, иначе сейчас перед нами стояла бы неприятная задача по очищению стен от ваших останков. Каковы будут ваши объяснения?

Теперь Денисон убедился в том, что познания норвежских полицейских в английском языке не сводятся к односложным фразам, но это не доставило ему удовольствия.

— За мной ехала машина, — сказал он. — Водитель пытался протаранить меня.

Офицер приподнял брови, и Денисон быстро добавил:

— Думаю, это были молодые хулиганы. Они хотели напугать меня до смерти, вы знаете, как это у них принято. И им это удалось. Они пару раз поддали мне по заднему бамперу, и я волей-неволей поехал быстрее. Это чистая правда.

Он замолчал. Офицер холодно смотрел на него, ожидая продолжения.

— Я хотел бы немедленно связаться с британским посольством, — медленно и раздельно сказал Денисон, сделав надлежащую паузу.

Офицер опустил глаза и взглянул на бланк, лежавший перед ним.

— Состояние заднего бампера автомобиля подтверждает ваш рассказ, — сказал он. — Действительно, была вторая машина — ее нашли брошенной посреди дороги. Эта машина была украдена в Осло вчера ночью, — он снова поднял глаза. — Вы не желаете внести какие-либо изменения в свои показания?

— Нет, — ответил Денисон.

— Вы уверены?

— Совершенно уверен.

Офицер встал, держа в руке паспорт Денисона.

— Подождите здесь, — бросил он и вышел из комнаты. Прошел еще час.

— Представитель вашего посольства едет сюда, — сказал офицер, вернувшись на свое место. — Он будет присутствовать при записи ваших показаний.

— Понятно, — сказал Денисон. — А как насчет моего паспорта?

— Ваш паспорт передадут сотруднику посольства. Автомобиль мы оставим у себя для спектрографического исследования. Если на нем будут обнаружены частицы краски с другого автомобиля, то это подтвердит ваши показания. В любом случае, вашей машиной в ее теперешнем состоянии пользоваться нельзя.

Денисон кивнул.

— Когда приедет сотрудник посольства?

— Не знаю. Можете подождать здесь, — офицер вышел.

Денисон прождал еще два часа. По его просьбе ему принесли еду и кофе. Большую часть времени он провел в одиночестве, за исключением нескольких минут в обществе врача, обработавшего ссадину у него на лбу. Денисон смутно припомнил, что ударился головой о толстую ветку, когда бежал по дорожке на вершине холма, но не стал поправлять врача, уверенного, что ссадина получена во время гонки в туннеле Спиралена. Как бы то ни было, левая часть лица Мейрика выглядела не лучшим образом; фотографировать его сейчас следовало только в профиль и только с правой стороны.

Денисон ничего не сказал врачу о ране в боку. Оставшись один, он произвел быстрый осмотр. Нож, наверное, был острым как бритва: он прошел через плащ, пиджак и свитер и оставил на теле длинный разрез, — к счастью, неглубокий. Белый свитер пропитался кровью, но сама рана уже перестала кровоточить и причиняла боль лишь при резких движениях. Денисон старался не обращать на нее внимание.

Наконец в комнату вошел изящно одетый молодой человек со свежим румяным лицом. Он подошел к Денисову с приветливо протянутой рукой.

— Доктор Мейрик? Я Джордж Маккриди. Сейчас мы уладим эту небольшую неприятность.

Вслед за Маккриди вошел офицер полиции, который принес еще один стул. Они уселись вокруг стола и приступили к составлению письменных показаний. Короткое устное заявление явно не удовлетворило офицера, поэтому Денисону пришлось подробно написать обо всем, что с ним случилось после того, как он въехал в туннель на вершине Брагернесассена. Ему не было нужды что-либо выдумывать. Показания были распечатаны на машинке и Денисов поставил свою подпись на каждом из четырех экземпляров, Маккриди расписался в качестве свидетеля.

— Надо полагать, это все? — Маккриди вопросительно взглянул на офицера. Тот кивнул.

— На сегодня все. Через некоторое время мы можем снова вызвать доктора Мейрика. Надеюсь, мы будем в состоянии связаться с ним.

— Разумеется, — заверил его Маккриди. Он повернулся к Денисону. — А теперь вернемся в отель. Должна быть, вы очень устали.

Они вышли из здания полиции и уселись в машину Маккриди. Когда автомобиль выехал из Драммена, Денисон задумался над тем, почему Маккриди обратился к нему «доктор», ведь в паспорте Мейрика стояло простое «мистер».

— Если мы едем в отель, то я попросил бы вас отдать мне мой паспорт, — обратился он к Маккриди. — Без него я чувствую себя неуютно.