Канатная плясунья - [54]

Никто не подозревал, что творится в душе Доротеи. Она выбежала на террасу и позвала мальчиков, радостно бросившихся на ее зов. Графиня расцеловала Монфокона, а Кантэн церемонно приложился к ее пальчикам. И все заметили, что носы Кастора и Поллукса распухли от недавней драки.

За обедом подали шампанское. Весь вечер Доротея была необычайно оживленной и интересной. Вебстер торжественно напомнил ей, что завтра первое августа и что она обещала дать им решительный ответ.

— Я не отказываюсь, — улыбнулась Доротея.

— А Рауль? Он тоже выставил свою кандидатуру? — допрашивал неугомонный янки.

— Конечно. Но так как выберу я одного, то позвольте мне по этому случаю расцеловать вас всех сегодня.

И она нежно расцеловала всех четырех претендентов, а за ними — графа, графиню и мальчуганов.

Разошлись далеко за полночь.

Рано утром сошлись в столовой трое иностранцев, супруги Шаньи и хозяин дома. Подали завтрак. Все уселись за стол. Вдруг вошел работник и подал Раулю письмо.

Рауль быстро прочитал его и грустно промолвил:

— От Доротеи… Она ушла, уехала… Как тогда в Роборэе.

Потом взял письмо и громко прочел:

«Дорогой Рауль!

Мне хочется рассказать вам то, что я узнала лишь вчера, столкнувшись с несколькими неожиданными для меня фактами. Умоляю вас, поверьте им беспрекословно.

Двенадцатого июля, под башенными часами замка Рош-Перьяк, я нечаянно заняла ваше место. Золотая медаль, которую я считала отцовской, принадлежала вам. Это — не предположение, а несомненный факт. Я уверена в этом так же твердо, как в том, что я живу. Доказывать этот факт я не стану по очень важным причинам, но я хочу, чтобы вы поверили мне и успокоили вашу чуткую совесть.

Клянусь вам своим счастьем — это правда. Настоящих наследников маркиза Богреваля четверо: вы, Дарио, Вебстер и Эррингтон. И вы имеете право на наследство. Поэтому четвертый бриллиант принадлежит вам. Попросите Вебстера съездить в Нант, выдать нотариусу Деларю чек на триста тысяч франков и взять у него ваш бриллиант. Я со своей стороны предупрежу нотариуса об этом.

Признаюсь, что вчера, узнав всю правду, я немного опечалилась. Не очень, правда, — всего на несколько слезинок. А сегодня я взяла себя в руки, печаль исчезла, как роса. И я довольна. Я не умею быть богатой. С деньгами связано столько гадкого, столько условностей и хлопот. Богатство тюрьма, а я не хочу быть за решеткой.

Вы все просили меня выбрать себе мужа. Ведь это шутка, не правда ли?

Позвольте мне в таком же полушутливом тоне ответить, что сердце мое давно принадлежит моим мальчикам, и в особенности самому маленькому из них. Не сердитесь на меня. Я знаю только нежность матери, и только для них бьется мое сердце нежностью, тревогой и любовью. Что будет, если я их оставлю? Что станет с крошкой Монфоконом? Без меня они не проживут. И не отвыкнуть им от здоровой кочевой жизни, к которой я их приучила. Да и сама я по душе цыганка. Нет у нас жилища, кроме фургона, и не сердитесь на меня за то, что я не в силах изменить свое существование.

Если хотите, мы скоро увидимся. Может быть, наши милые родственники согласятся принять нас у себя в Роборэе? Давайте назначим день встречи. Хотите, на Рождество или под Новый год?

До свиданья, дорогой друг. Шлю вам горячий, дружеский привет и несколько слезинок последних. In robore Fortuna. Богатство в твердости души.

Обнимаю всех. Доротея».

Все долго молчали. Наконец граф сказал со вздохом:

— Странная девушка. Подумать только, что у нее в кармане было четыре бриллианта, то есть десять — двенадцать миллионов, и она могла их забрать, ничего не сказав…

Но никто не ответил, Доротея была для них призраком светлого счастья, и теперь это счастье исчезло.

Рауль посмотрел на часы, взял подзорную трубу и жестом пригласил за собой гостей. Они взошли на самый высокий холм имения.

Далеко на горизонте извивалась пыльная дорога. По ней медленно двигался пестрый фургон. Кантэн вел Кривую Ворону под уздцы, рядом шагали мальчики, а сзади одиноко шла танцовщица на канате, княжна Доротея д'Аргонь.