Канал имени Москвы. Лабиринт - [13]
Тучи сгущались. И хоть говорят, что купцы пока присматриваются, но эти всегда держали нос по ветру (а ведь недавно обивали с челобитными батюшкины пороги – верность совсем покинула этот мир). Если же их поддержит ещё и Гильдия Гребцов, то самое перспективное для нашего уважаемого батюшки – это почётная метла дворника. Возможно, с не менее почётным переездом в какую-нибудь вонючую дыру на границе.
У них была власть, сила, Дмитровская водная полиция и головорезы Шатуна. А им противостояла всего лишь одна маленькая лодочка с беглецами. Как такое могло случиться, чтоб в одночасье всё перевернулось? В чём секрет, загадка? Ведь Новиков-старший со своей вздорностью и паранойей всех устраивал. И даже сейчас, если бы батюшка выиграл, ему бы списали все оплошности, и купцы по-прежнему обивали бы пороги их дома. Но как говорит Шатун (точнее, «говорил», потому что овощи они, вообще-то, не отличаются особой болтливостью): «История спит с победителями». На сей раз таковых в семье Новиковых не нашлось. Может, в этом всё дело.
Батюшка замкнулся и пребывал в чём-то похожем на депрессию. С большой высоты больше падать. Сам виноват, старый дурак. Да и Юрий тоже… Стоит признать, появилась за ним одна странность, никогда раньше такого не наблюдалось. В основном, он теперь всё больше спит. Но иногда словно выпадает, отключается, глядя перед собой в пустоту. И вот когда такое случается, то потом он обнаруживает себя с грифелем в руках, которым машинально, сам не сознавая, что-то чертит, рисует. В основном, всякую ерунду, каких-то зверушек. Воронов, но порой и более подозрительные вещи – женские платья, похожие на платье невесты, в котором сбежала Ева…
Юрий сморгнул. Предательство не обошло стороной ещё кое-кого. Вот и баба Шатуна, та, кто была ближе всех, вонзила кинжал в самое сердце. Проявила верх верности – подпалила полюбовничку мозги. Он поморщился, глядя на штору, затенявшую комнату, – судя по всему, за окнами был яркий свет. Преданная амазоночка Раз-Два-Сникерс, – а ведь люди Шатуна молились на него, – ловко всё провернула, надменная стерва, насквозь лживая и холодная, подставила всех.
С губ сорвался короткий вздох. Казалось, произошедшее с Шатуном должно было Юрия Новикова обрадовать – не он один остался в дураках. Так как-то легче. Но Шатун научил его кое-чему. Ты один в этом мире, поэтому бери всю ответственность на себя. Не делись с дураками ни бедой, ни радостью. А главное, никогда не возись с теми, чей звёздный час остался позади.
Юрий Новиков поднялся из-за письменного стола, потёр пальцы. Интересно посмотреть, как громила выглядит сейчас? Не такой уже супермен? Казалось бы, в соответствии с нравоучениями Шатуна, это не должно больше беспокоить. Не возись с теми, кто всё прохлопал. Только…
– Ева, – прошептал он. Но перед глазами мелькнули они обе. И Раз-Два-Сникерс тоже.
Юрий поднёс руку к лицу, посмотрел на пальцы. Тёмные, все измазанные следами грифеля. Он опять что-то чертил. Выпал…
2
Это опять с ним случилось. Он «выпал», размышляя о двух стервах, которые, предав его и Шатуна, всего их лишили (из-за них всё вышло), выпал и что-то чертил.
Юрий вернулся к столу. Нахмурился, склонив голову, а потом его лицо застыло, и во взгляде мелькнуло что-то капризное.
Какие у нас интересные новости. Всего несколько минут назад он размышлял, не наведаться ли ему в госпиталь Святых Косьмы и Дамиана. Навестить Шатуна. Не то что из сочувствия, а так. Скорее, из-за какого-то отстранённого, мутновато-порочного любопытства. Сейчас, глядя на графические труды рук своих, Юрий подумал, что, возможно, и ему пора приглядеть удобную коечку как раз где-то по соседству с громилой-овощем и ликвидатором в детском слюнявчике. Сейчас привычные рисуночки несколько сменились. Никаких вам больше зверушек и летних платьев, которые порой так невинно задирает летний ветерок. Там были буквы. Впервые. Слово. По-прежнему много вроде бы бессмысленных нервных штрихов, и на сером, темнеющем к центру фоне, внутри этого облачка чернело выдавленное с нажимом слово. Вроде бы безобидное. Да только буквы, из которых оно сложилось, казалось, горят, клокочут жаром болезни, чуждой яростью. Словно внутри его головы появились антенны, сумевшие уловить позывные, что пробились из какой-то неведомой изначальной тьмы.
Это было слово «фальстарт».
3
В палате для проблемных солнечный лучик пробивался сквозь неплотно зашторенные окна, наполняя комнату спокойным мягким светом. Крепко сбитая санитарка распахнула занавески и бросила взгляд на Юрия Новикова:
– Пять минут, – строго сказала она.
Юрий послушно кивнул, затем указал на Шатуна:
– А-а… он?
Санитарка отрицательно покачала головой:
– Думаю, он вообще не догадывается о вашем существовании. Даже зрачки не реагируют на световой раздражитель. Второй получше. Болтливый только, волнуется.
При появлении Новикова-младшего Трофим скосил на него глаза и, видимо, узнав, счастливо заулыбался.
«Ну вот, хоть кто-то мне рад», – подумал Юрий.
– Вы не оставите нас? – попросил он санитарку. Та усмехнулась:
– Говорю же, он вас не слышит. – У неё были широко посаженные глаза, и она смотрела на Новикова-младшего с каким-то отстранённым интересом – видимо, весь мир для неё делился на проблемных пациентов и тех, кто за ними приглядывает. – Ладно, пять минут.
Однажды в семье обычного пещерного человека родился очень умный мальчик по имени Пого, и был он необычайно смышленым и находчивым. Поэтому когда на племя вознамерился напасть Самый Хищный Ящер, народ, немного поразмыслив, решил, что именно Пого сможет лучше всех придумать, как им одолеть страшного зверя. Так начинаются удивительные приключения мальчика Пого и его лучшего друга Самого Хищного Ящера, которым вместе удалось победить птеродактиля и совершить путешествие на плоту.История про маленького мальчика Пого придумана писателем Романом Канушкиным и проиллюстрирована художником Константином Логиновым…
Мир пожрал туман, и движение возможно только по воде. Что там, в тумане: ожившие страхи, древние чудовища или древние боги? Те, кто знают, молчат. Маленькую Дубну, столичный Дмитров и зловещие Темные шлюзы канал связывает с угасающими островками цивилизации. От тайны к тайне, от шлюза к шлюзу — к мифической Москве, которую также, возможно, накрыл туман.«Канал имени Москвы» — первый роман самого обсуждаемого и ожидаемого цикла последнего времени.
Мир пожрал туман. Движение возможно только по воде. И путешествие по каналу заканчивается в мифической Москве, великий город по-прежнему жив, хоть и стал другим.– Это невероятно… Какой же он был прекрасный, этот город…– Он и сейчас такой. Хоть кто-то и считает его лишь призраком самого себя…Мимо заброшенных небоскребов «Москва-Сити», страшной гостиницы «Украина» с «огненным окном» номера 317, по подземным рекам московского метро и измайловским пастбищам, где невероятные пастухи пасут свои зловещие стада, от Оракула Южного порта – к Великому Университету, единственной надежде нового мира.И вроде бы все загадки канала имени Москвы наконец решены.
У Игната Воронова было два прозвища. Первое — детское, школьное, Ворон. Но он попал на кровавую чеченскую войну — и Ворон стал смертоносным Стилетом, потому что свист рассекающего воздух ножа был последним, что слышали в жизни его враги.Говорят, что войны кончаются миром… но мирная жизнь обернулась для Стилета новой войной — войной, в которой стреляют из-за угла и добивают упавшего, войной, в которой нет ни правил, ни законов, войной, в которой нельзя доверять никому, — и на этой войне искусство нести смерть ценится еще выше…
У Игната Воронова было два прозвища. Первое — детское, школьное, Ворон. Но он попал на кровавую чеченскую войну — и Ворон стал смертоносным Стилетом, потому что свист рассекающего воздух ножа был последним, что слышали в жизни его враги.Он вернулся с войны — и попал на войну другую.В этой войне враг продумал все, кроме одного — забыл, что ему противостоит Мастер.Мастер игры со смертью сделал свой первый ход — и колесики гениального преступного механизма закрутились в обратную сторону.Когда враг понял, с кем он схлестнулся, было уже поздно…
Это было время, когда уходили навсегда старый мир, старые боги и старые песни. Время яростных битв, далеких путешествий и великих деяний. Время, когда из бескрайних степей, дремучих лесов и бездонных болот поднималось новое государство, с которым совсем скоро вынуждены были считаться и безудержные орды кочевых племен, и суровые норманны, и даже величайший из великих — император Византийский.Простой славянский паренек Авось, живший в ту пору, даже не предполагал, сколь прихотливо распорядятся его жизнью Судьба и Случай и сколь прочно свяжут её с жизнью великого воина и правителя.
У Келлена есть немного магии, парочка карточных финтов и выдающаяся способность влипать в сомнительные истории. В Семи Песках не найти семнадцатилетнего парня, чья голова стоила бы дороже, чем его собственная. К счастью, есть друзья, готовые в любой момент спасти его от верной смерти, – аргоси Фериус Перфекс и белкокот, самый надёжный товарищ и деловой партнёр. Рейчис уж точно его не предаст! Разве что… за горячую ванну или тарелку сдобного печенья… Оказавшись в Гитабрии, городе великих научных открытий, Фериус, Келлен и Рейчис узнают, что на днях открывается Большая Выставка, на которой представят диковинное изобретение – механическую птицу.
Вопреки традиционному мнению, смерть – не конец всего и не переход к загробной жизни. Умершие просто просыпаются в одном из миллионов миров, где им суждено жить и умереть снова, чтобы проснуться где-то еще. Все рождаются только единожды, но умирают множество раз, пока не достигнут Неоглашенграда, где смогут найти Врата Истинной Смерти. Бывший житель Нью-Йорка Купер оказывается в Неоглашенграде, городе кровожадных аристократов, замаскированных богов и богинь, бессмертных проституток и королев. Но сейчас это место переживает не лучшие времена: Врата Истинной Смерти рушатся, улицы наводняют Умирающие, и безумие, которое они разносят, способно поглотить всю метавселенную.
«Метка черной розы» – фантастический роман Екатерины Радион, жанр любовное фэнтези. Порой одна ошибка переворачивает жизнь. А сходство с благородной особой и вовсе сулит лишь неприятности. Получив вместо госпожи приглашение на отбор и магическую метку, Амала вынуждена отправиться к тому, чье имя боятся произносить. Выйти замуж? Стать лучшей на отборе? Ох, тут бы выжить!
«Неизвестным для меня способом» – это, конечно, цитата из Хармса; полностью фраза звучит так: «Значит, жизнь победила смерть неизвестным для меня способом». Не знаю, все ли помнят, что произносит эти слова человек с тонкой шеей, который «забрался в сундук, закрыл за собой крышку и начал задыхаться». А потом обнаружил себя лежащим на полу. Сундука нигде не было. Сундук исчез! Все рассказы в книге примерно про это. Ну или для этого. Чтобы все эти ваши сундуки исчезали, один за другим.Рассказ «Сорок третий» был опубликован в сборнике «Nада», рассказ «Голова и лира плыли по Гебру» – в сборнике «Карты на стол», обойтись без них было совершенно невозможно, очень уж качественно от этих рассказов рассеиваются сундуки.Остальные тексты публикуются впервые.
Когда тебе исполнится пятнадцать, ты уколешь палец о веретено и упадешь замертво. Когда ты отворишь двери пряничного домика, ты поймешь, что в этом доме хотят тебя съесть. Когда у тебя родится долгожданный младенец, его поразит проклятие. Достигнув успеха, ты однажды взглянешь в зеркало и увидишь там страшную ведьму. А потом всё каким-то образом повернется к лучшему. Ведь это сказка. Всего лишь.Эта книга – участник литературной премии в области электронных и аудиокниг «Электронная буква – 2019». Если вам понравилось произведение, вы можете проголосовать за него на сайте LiveLib.ru http://bit.ly/325kr2W до 15 ноября 2019 года.
Маленький городок — место, где происходит что-то сверхъестественное во многих историях. И эта не стала исключением. У этих событий было, естественно, что-то общее, точнее кто-то. Белый волк. Те, кто его видели, утверждали, что зверь нападал на людей, но не пытался их даже ранить, а при появлении угрозы для своих жертв самоотверженно защищал их, так же зверь мог говорить и превращаться в человека, но никому не показывал при этом своего лица. О белом волке знали только это, даже не понимали, друг он или враг.