Канака — люди южных морей - [40]

Способы захоронения трупа у тасманийцев были столь же разнообразны, как и виды жилищ и лодок. Так, европейцы находили трупы людей в стоячем положении, захороненные в дупле. Через год после захоронения труп сжигали, предварительно отделив от него череп. Некоторое время после сожжения трупа череп носили как амулет, впоследствии его клали на специально отведенное для черепов место и накрывали листьями и корой. Как амулеты применялись также бедренные кости и нижняя челюсть, которые обшивались кусками звериной шкуры и носились на шее. Но были найдены и другого типа могилы — места, где хранились одни лишь остатки костей сожженных трупов. Это значит, что они были кремированы до погребения. Характерно, что на могильных холмиках сооружались крытые кусками коры конусообразные навесы, которые, по представлениям туземцев, служили пристанищем для духа умершего. На этих кусках коры вырезались рисунки, похожие по узору на накожные шрамы, что напоминает рисунки на деревьях у могил некоторых австралийских племен. Однако у тасманийцев не было принято класть в могилу пищу и оружие.

Все эти сведения относятся к племенам восточного побережья острова, которое посещалось довольно часто. Но мы располагаем и весьма многозначительными сведениями о менее известных племенах западного побережья острова. На основе этих данных мы можем судить о культурных различиях между отдельными тасманийскими племенами.

Эти западные племена знали лишь кремацию. Сначала покойника сажали на деревянный помост и обкладывали его деревянными чурками. Затем вся эта конусообразная куча поджигалась, и в костер подбавлялось еще топливо. Когда костер угасал, близкие покойного тщательно собирали пепел и зашивали его в мешочек из куска шкуры кенгуру. Этот мешочек носили на шее как амулет; в случае болезни пеплом из этого мешочка натирали себе лицо. У этих племен, живших на западном побережье, было весьма своеобразное представление о наступлении смерти. Они считали, что смерть приходит только с заходом солнца. Поэтому к человеку, умершему днем, до наступления темноты относились как к живому. Вполне понятно, что тасманийцы во всех своих делах прибегали к помощи духов умерших родственников — ведь духам умерших, по их представлениям, известны могущественные средства магии, которыми насылают болезнь и смерть. Одним из таких средств являются так называемые священные камни. Это крупные круглые камни весьма правильной формы, возможно, речные голыши, обточенные водой, а может быть, и обработанные рукой человека. Пока еще не ясно, можно ли сопоставлять представления об этих камнях с представлением племен центральной Австралии о чурингах.

В тех немногих ночных танцах корроборри, которые европейцы видели у тасманийцев, есть немало общего с такими же танцами австралийцев. Эти танцы, как и у австралийцев, сводились к пантомимам, изображавшим какой-нибудь момент охоты или сражения, а чаще всего какую-нибудь картину из жизни животных. При этом звучало монотонное пение, в котором, если верить весьма добросовестному исследователю Лабиаллардьеру, много общего с пением, какое можно услышать в Малой Азии. Особенность такого пения в том, что какие-нибудь два певца, поющие в хоре, берут иногда ноты, различающиеся между собой на треть тона, что расценивалось как большое мастерство.

Хотя сообщения исследователей не дают нам полного представления о культуре тасманийцев, для нас все же несомненен тот факт, что между отдельными тасманийскими племенами существовали культурные различия (типы жилищ, средства передвижения по воде, виды захоронения умерших). Эти различия не позволяют нам говорить о единой тасманийской культуре, так же как на основе языковых исследований Вильгельма Шмидта не может быть речи о едином тасманийском языке. То же относится и к антропологической характеристике отдельных племен. В этом отношении больше всего различий между племенами восточного и западного побережий Тасмании. Однако несомненно, что тасманийцы в эпоху заселения острова были несмешанным народом единой культуры. Хотя австралийцы, поселившиеся в Тасмании (по всей вероятности, за несколько десятилетий до европейской колонизации), и принесли с собой в эту страну новые элементы культуры, нельзя недооценивать значение изолированного положения этого острова, существующего со времени образования Бассова пролива, а также изолированности отдельных тасманийских племен вследствие природных условий.

Непосредственная близость австралийского материка заставляет нас поставить вопрос о соотношении австралийской и тасманийской культур. Установлено, что тасманийцы и австралийцы относятся к различным биологическим группам. Зато в вопросе о родстве их языков мнения знатоков расходятся. Согласно концепции В. Шмидта, тасманийские и австралийские языки не являются родственными. Однако выдающийся исследователь Австралии Вормс приводит противоположную аргументацию.

Как же в действительности обстоит дело с культурами обоих народов? Если культуру тасманийцев нельзя считать однородной, то это тем более справедливо для культуры австралийцев. В результате сравнительных исследований в этой области установлены следующие факты. Среди всех народов Южных морей тасманийцы являются народом наиболее древней культуры. Весьма вероятно, что более шести тысяч лет назад началась миграция этого народа через перешеек, соединявший когда-то Азию с полуостровом Кэйп-Йорком, вдоль восточного побережья Австралии. Вероятно также, что впоследствии тасманийцы были оттеснены австралийскими переселенцами к югу и в конце концов попали на Тасманию. Что касается предметов их материальной культуры, то они были крайне примитивны. Достаточно вспомнить их способы добывания и приготовления пищи, украшения и одежду, оружие и утварь, жилища и средства передвижения по воде. Политической организации не существовало. Руководство отдельными группами принадлежало, по-видимому, совету старейшин. Не было, очевидно, и никаких особых культовых обрядов. Зато магия была им известна. Каждый тасманиец боялся злых духов (духов природы, духов умерших). Пантомимные танцы носили, по всей вероятности, тотемический характер, о чем свидетельствуют сохранившиеся запреты на пищу. Музыка и изобразительное искусство существовали в весьма скромных масштабах. Как ни скудны имеющиеся в нашем распоряжении сведения, мы можем назвать тасманийцев в целом примитивными охотниками и собирателями, хотя они уже значительно удалились от гипотетического «первобытного состояния человечества». Этим не отрицается их способность к развитию. Напротив. Она была убедительно подтверждена теми немногочисленными людьми, которые после колонизации жили в резервациях. От тех немногих европейцев — друзей тасманийцев, кто бескорыстно помогал им, мы знаем, что туземцы Тасмании умели быстро перестраивать свой быт. Они жили в селениях, построенных ими самими, занимались садоводством, пекли хлеб, шили себе одежду. Мальчики ходили в школу при государственном сиротском приюте в Хобарте, и их учителя не могли не признать, что, «за немногими исключениями, дети туземцев не менее способны, чем европейские дети того же возраста». Но тоска по родным местам и непривычная обстановка, отрыв от их старого образа жизни — все это привело к тому, что эта небольшая горстка людей впала в полную апатию, что ослабило их физически.