Камикадзе - [23]
– Мне тут англичане заказ для одного журнала подбросили. Обещают платить столько, что сдохнешь от зависти. Как Полина?
Даниил помахал рукой. В том смысле, что так как-то...
– Понятно. Слушай, мы же с тобой сто лет не виделись!
– Ага, сто лет...
Даниил протянул руку к лежащей на столе пачке сигарет и заметил, как противной, мелкой дрожью дрожат его пальцы.
Самое мерзкое, что Виктор тоже смотрел на эти пальцы с траурными ободками ногтей и тоже видел их дрожь. С похмелья под ногтями всегда появляются траурные ободки. Даже если прошлым вечером ты пил в резиновых перчатках.
Они помолчали.
– Классно, что мы с тобой встретились.
– Угу.
– У меня редакция теперь здесь неподалеку, за «Россией». Переехали в район попрестижнее. На Варварке. Знаешь, наверное?
– Знаю... Вернее нет, не знаю.
– Это рядом с «Иокагамой». Помнишь, как Полина любила пить сакэ в «Иокагаме»?
(господи! за что мне это?! если ты не хочешь, чтобы я прямо здесь убил его, господи, то, пожалуйста, убери его от меня...)
Они помолчали.
– Когда домой?
– Не знаю. Наверное, завтра.
– Ты так и не сказал, как Полина?
– Я не знаю, как Полина...
Виктор изо всех сил поджимал пальцы ног. Смотреть он старался в сторону.
– Будешь еще в Москве, обязательно звони.
– Конечно...
– Полине привет.
Виктор зашагал вверх по Тверской. У него было чувство, будто он случайно подсмотрел что-то, что видеть ему не следовало. Например, как какает человек, с которым он только что разговаривал на возвышенные темы.
Даниил тыльной стороной ладоней потер глаза и снова взглянул на улицу. Она не изменилась.
Над Москвой висело тяжелое осеннее небо, а по улицам, сосредоточенно перебирая ногами, шли хорошо одетые и чисто вымытые люди. Шли на работу, шли с работы, шли писать статьи для англичан и покупать билеты в Патайю, где тайские красотки, бананы и кьянти с кока-колой... где на берегу бирюзового океана стоит так никем и не купленное бунгало.
– Слушай, ну его на хрен, этого Густава. Ты хотел пива? Пошли поищем, где у них продается пиво...
– Пошли, – улыбнулся, обнажая плохие зубы провинциала, Артем.
26 сентября. После полудня
В Москву они приехали, чтобы купить взрывчатку. Несколько килограммов отличной армейской взрывчатки. Поставщики обещали, что прямо со склада.
Через несколько дней им предстоит поднять эту взрывчатку на колоннаду Исаакиевского собора.
Развалившись на переднем сиденье машины, Густав давал им с Артемом последние инструкции:
– Парни, к которым вы идете, – дагестанцы. Народ горячий, и все в таком роде. Не расслабляйтесь – не тот случай. Постарайтесь спиной к ним не вставать и вообще страхуйте друг друга. Это понятно?
– Это понятно.
Густав глянул в зеркальце заднего вида.
– В бардачке возьмите оружие.
Артем открыл бардачок, вытащил из-под кучи газет и тряпок свой «стечкин» и «ТТ» Даниила, сунул стволом за ремень и закрыл бардачок. Даниил положил свой пистолет во внутренний карман куртки.
– Дверь на первом этаже. Та, что справа. Номера на ней нет. Звонка тоже нет. Будете стучать. Скажете, что приехали из Петербурга, они вас ждут. О цене с ними договорено, так что торг устраивать не давайте. В коридоре темно, будьте осторожны. Проверьте, чтобы не сунули какую-нибудь туфту. Надеюсь на тебя, Артем. Осмотри каждую упаковку, чтобы все было тип-топ. Окна выходят во двор, так что наблюдать за вами я не смогу. Рассчитывайте на себя.
– Да ладно, Густав. Первый раз, что ли?
– Ты меня не перебивай. Ты слушай и запоминай. Насколько я знаю, взрывчатки у этих парней немного. От силы пара ящиков. А покупателей они к себе наприглашали целую кучу. Чуть не центнер обещали продать. Кого-то они собираются отпустить ни с чем. Хорошо бы, чтобы это оказались не мы.
Он помолчал.
– Денег я вам с собой не дам. Зайдете, выберете все, что нужно. Потом один останется внутри, а второй выйдет ко мне. На всякий случай, давайте договоримся: тот, кто выйдет, должен будет сказать условную фразу. Если они потребуют, чтобы вышел кто-то из них, передайте фразу ему: мол, у нас тут вроде пароля. Пусть, например, скажет: «Дай сигарету»... Если я услышу эту фразу, то пойму, что начались неприятности. Вы запомнили?
– Мы запомнили.
Они выбрались из машины.
Кривая, очень московская улочка. Посреди тротуара – нереально огромная куча дерьма. Мертвые стволы деревьев, обшарпанные фасады домов, ни единой души вокруг. Поразившись неживому миру, люди давным-давно отсюда ушли.
Подъезд вонял мочой. Звонка действительно не было. Дверь была драная, а обивка потемнела от древности. На том месте, где во времена какой-то из вымерших цивилизаций стоял нижний замок, теперь была замаскированная картонкой брешь.
– Притон какой-то, а не квартира.
– Да какая это квартира? Такая же конспиративная делянка, как у нас в Питере.
Артем постучал:
– Открывайте, суки! Ревтрибунал пришел.
Дверь никто не открывал. Артем постучал сильнее, кулаком. В глубине квартиры послышались шаркающие шаги.
– Кто там?
– Мы из Петербурга.
За дверью повисла тишина.
– Из Петербурга?
– Да, да! Из Петербурга! За покупками.
Щелкнули замки, и дверь приоткрылась. Всего на несколько сантиметров. В щель протиснулась старушечья головка, закутанная в белый платок. Лицо у старухи было смуглое, почти черное, и сморщенное. Тот, кто лепил это лицо, в последний момент передумал и решил, скомкав, выкинуть.
Документальный роман рассказывает историю одной из самых радикальных банд последних десятилетий — скинхедов, которые в нулевых годах наводили ужас на все население России.
«Революция сейчас!» - журналистское расследование деятельности современных российских экстремистов ультраправых и ультралевых. Стогоff рассказывает о политических радикалах, как о кинозвездах, то есть легко, ярко, с устрашающими и восхищающими подробностями. В книге охвачен период с начала 80-х до сегодняшнего дня с экскурсами в историю русского и мирового терроризма.
Илья Стогов открывает для нас свой Петербург – город удивительных легенд, непризнанных поэтов, отчаянных рок-н-ролльщиков и звезд подпольной культуры.
Илья Cтогoff представил на суд читателей книгу, энергичную, бодрую, с крепким сюжетом, построенным по всем законам детективного жанра. Перед вами не мармеладные истории Марининой и Донцовой, перед вами настоящий мужской детектив - почувствуйте разницу.Этот роман я писал мутными похмельными утрами, в перерывах между мутными заданиями похмельного газетного редактора. Пользоваться компьютером в ту пору я еще не умел. Роман набирала редакционная машинистка. Иногда, набив очередную главу, она приходила на работу с заплаканными глазами.
Мистически-детективный роман с элементами конспирологии и научной фантастики, вписанный в контексте реального Петербурга: Золото тамплиеров, барон Мюнхгаузен, изобретатели атомной бомбы и петербургская милиция сплетаются в странный клубок вокруг главного героя романа — консультанта органов внутренних дел по вопросам истории и искусствоведения Ильи Стогова. Достойное завершение традиции, созданной романами Умберто Эко, Артура Перес-Реверте и Дэна Брауна!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Уильям Берроуз – каким мы его еще не знали. Критические и философские эссе – и простые заметки «ни о чем». Случайные публикации в периодике – и наброски того, чему впоследствии предстояло стать блестящими произведениями, перевернувшими наши представления о постмодернистской литературе. На первый взгляд, подбор текстов в этом сборнике кажется хаотическим – но по мере чтения перед читателем предстает скрытый в хаосе железный порядок восприятия. Порядок с точки зрения на окружающий мир самого великого Берроуза…
Поколение Джей-рока.Поколение пирсинга и татуировок, ночных клубов и буквального воплощения в жизнь экстремальных идеалов культуры «анимэ». Бытие на грани фола. Утрата между фантазией и реальностью.Один шаг от любви — до ненависти, от боли — до удовольствия. Один миг от жизни — до гибели!
Эта книга о «конях», «мясниках», «бомжах» (болельщиках СКА, «Спартака» и «Зенита»), короче говоря, о мире футбольных и хоккейных фанатов. Она написана журналистом, анархистом, в прошлом - главным фаном СКА и организатором «фанатения» за знаменитый армейский клуб. «Битва за сектор» - своеобразный ответ Дуги Бримсону, известному английскому писателю, автору книг о британских футбольных болельщиках.Дмитрий Жвания не идеализирует своих героев. Массовые драки, бесконечные разборки с ментами, пьянки, дешевые шлюхи, полуголодные выезды на игры любимой команды, все это - неотъемлемая часть фанатского движения времен его зарождения.
«Пребывая в хаосе и отчаянии и не сознаваясь себе самому, совершая изумительные движения, неизбежно заканчивающиеся поражением – полупрозрачный стыд и пушечное ядро вины…А ведь где-то были стальные люди, люди прямого рисунка иглой, начертанные ясно и просто, люди-границы, люди-контуры, четкие люди, отпечатанные, как с матрицы Гутенберга…».
Согласитесь, до чего же интересно проснуться днем и вспомнить все творившееся ночью... Что чувствует женатый человек, обнаружив в кармане брюк женские трусики? Почему утром ты навсегда отказываешься от того, кто еще ночью казался тебе ангелом? И что же нужно сделать, чтобы дверь клубного туалета в Петербурге привела прямиком в Сан-Франциско?..Клубы: пафосные столичные, тихие провинциальные, полулегальные подвальные, закрытые для посторонних, открытые для всех, хаус– и рок-... Все их объединяет особая атмосфера – ночной тусовочной жизни.