Каменное сердце - [19]

— Давай, а то я как-то плохо позавтракала сегодня.

Гарик ушел, оставив меня в гордом одиночестве со стаканом крепкого сладкого чая. Я еще не успела допить весь чай, как Гарик уже вернулся. Он нес в руках толстую папку. Как я поняла, с уголовным делом на интересующего меня Витька. Положив ее на стол прямо передо мной, Папазян сказал:

— Вот, Танюша, есть твой уголовничек в нашей картотеке. Держи, смотри. Но домой не дам, здесь смотри. А я пока на тебя полюбуюсь, — Гарик сел на свой стул, налил себе чаю и уставился на меня.

Я пододвинула к себе папку и открыла ее. На первой же странице красовался мой Витек. Это был тот же самый человек, с которым вчера разговаривал Бакаев, сомнений не было. Только на милицейской фотографии он был помоложе и лицо у него было чуть более приличное, не такое закоренело-рецидивистское, какое запечатлела я на вчерашнем снимке.

Я прочла то, что было написано ниже: «Соколов Дмитрий Алексеевич». Так-так… Значит, как я и предполагала, имя «Витек» не было настоящим, оно только для клиентов.

Бегло просмотрев уголовное дело, я пришла к выводу, что Витек — явно тот, кто мне нужен.

— Что скажешь? — кивнул на папку мой друг.

— Гарик, ну ты же знаешь, что я не раскрываю тайны следствия во время самого следствия. Мы ведь с тобой договорились, что как только я закончу это дело, то мы поужинаем с тобой где-нибудь в приятном месте, и я все расскажу.

— Правда?

— Слово скаута, чтоб мне сдохнуть, — подняла я вверх руку.

— Думаешь, это он — киллер? — вдруг спросил Гарик.

— Гарик, ну вечно ты так… Я-то думала, ты ни о чем не догадываешься, а ты уже и сам все знаешь. Зачем тогда просишь меня рассказывать что-то?

— Хочу услышать твою версию.

— Да, я думаю, это и есть тот самый человек, который убил Приходько.

— Киллер?

— Да. Ты так не считаешь? — Я увидела, как Гарик наморщил лоб.

— Не знаю, не уверен. Ты дело внимательно прочла?

— Нет, так просмотрела.

— Советую почитать повнимательнее. Не знаю… — снова задумался Гарик. — Мне кажется, не тянет он на киллера. Он по мелочевым делам работал. Раньше неоднократно привлекался к ответственности, но только не за такие серьезные дела, — Гарик нахмурился. — Если бы он хоть раз был подозреваемым по делу об убийстве, то сейчас не разгуливал бы на свободе.

— А что за дела за ним? — спросила я.

— Так, по мелочи все больше… Ты лучше сама почитай дело, если у тебя есть время.

Я взглянула на часы. Хотела сегодня еще немного послушать Бакаева, а потом надеялась разыскать этого самого Витька, то бишь Соколова Дмитрия Алексеевича. Нет, пожалуй, придется задержаться и почитать, как советует Гарик. Взяв папку и устроившись на дальнем стуле, я принялась более детально изучать материалы.

Первая судимость у Соколова была за разбойное нападение на торговый ларек с нанесением телесных повреждений продавцу. Но дали ему немного. Отсидев меньше положенного срока, Соколов вышел на свободу. Потом была еще одна судимость, но за более мелкий проступок — драка с нанесением тяжких телесных повреждений. Снова Соколов вышел раньше срока, на этот раз попал под амнистию.

Потом на него периодически заводились уголовные дела, но ни одно из них не было передано в суд за недостаточностью улик или же за недоказанностью вины. Видимо, Соколов стал более осторожным и осмотрительным.

Причем дальше все дела пошли как на подбор однотипные. Говоря простым языком — рэкет и вымогательство. Но никто из свидетелей не давал решительных показаний, чтобы Соколова можно было осудить. Каждый раз дело закрывалось или же приостанавливалось. Все время не хватало улик, нужных показаний и т. д. и т. п.

Я перелистала папку и еще раз посмотрела на снимки Соколова — на тот, который был в деле, и на тот, что сделала. Нет никаких сомнений, что это одно и то же лицо. Те же гипертрофированные надбровные дуги, тот же узкий лоб, те же жестокие серые глаза.

Я отложила папку в сторону. Гарик, увидев, что я закончила, тоже отложил в сторонку бумаги, которыми занимался, пока я изучала дело, и посмотрел на меня.

— Ты по-прежнему считаешь, что он киллер? — спросил он.

— Есть, конечно, определенные сомнения, но мне все же почему-то кажется, что это именно он.

— Не знаю, — пожал плечами Папазян.

— Поверь мне, Гарик, у меня есть основания так считать. Помимо вот этих данных, — я похлопала по папке, — у меня есть еще кое-что, о чем я пока не могу тебе рассказать. Но мои сведения дают мне полное основание полагать, что Соколов каким-то образом причастен к убийству Приходько.

— Не хочешь рассказывать, не рассказывай, — с легкой обидой в голосе произнес Гарик. — Только мне кажется, что на откровенную мокруху он не пойдет. Не тот вариант.

— Тебе кажется, что если человек всю свою сознательную жизнь занимался вымогательством, грабежами и драками, то он не способен ни на что большее. А мне кажется, ты заблуждаешься.

— Ну, ты ведь не хочешь рассказать, что у тебя там еще есть на этого Соколова, — обиженно пожал плечами Папазян. — А как я могу судить о том, чего не знаю?

— Гарик, извини, но я правда не могу рассказать. Ты же знаешь, это не моя тайна, а моего клиента. Если я начну налево и направо рассказывать все о том деле, по которому сейчас работаю, какое мнение потом сложится обо мне как о частном детективе…