Камень Кукулькана - [17]

Наконец Оранг, снедаемый больше всех любопытством по поводу убийства, произошедшего в соседней комнате, и желающий быть в курсе всего, что там происходит, потянулся к дверной ручке с намерением присоединиться к ван Йелку и остальной компании.

Док спокойно произнес лишь одно слово:

- Подожди.

- В чем дело? - не выдержал Оранг.

- Дай минут десять, - сказал Док.

- Кому дай?

Док не ответил. Казалось, он весь превратился в слух. Шпиг посмотрел на Санду и спросил ее:

- Что вы думаете о всей этой катавасии с черными кинжалами?

Девушка вздрогнула:

- Я не могу в это поверить.

- Но вы же это видели.

- Я знаю.

Оранг пробормотал:

- Если бы спросили меня, то я думаю, что все мы на пути в психушку, если все будет идти и дальше таким же образом.

Минуты тянулись долго. Наконец Док Сэвидж посмотрел на часы и сказал:

- Теперь мы можем войти.

Ренни первым подошел к дверям, открыл их и вдруг прогрохотал басом:

- Пресвятая каракатица! Они все мертвы!

Но позднее он изменил свое мнение, убедившись, что все они были лишь без сознания. Ван Иелк лежал в кресле, а все остальные в самых разных позах на полу.

Ренни высматривал бессознательные тела, и вдруг у него подкосились колени, он зашатался и схватил голову руками. Док быстро произнес:

- Быстрее все отсюда! Здесь еще остался газ. По"дождем еще немного.

Они поспешили выйти в вестибюль и закрыть двери.

- Газ? Какой газ? - специалист-электротехник Длинный Том, казалось, был совершенно растерян.

- Я спустился к машине и достал коробочку с сильнодействующим усыпляющим газом, - объяснил Док, - который был в пузырьке в этой коробочке. Пока она была в моем кармане, я вынул пробку и оставил пиджак в комнате. Газ быстро испаряется и очень скоро теряет свою силу. Минут через пять мы сможем войти.

- Это тот самый газ, что мы давно используем в стеклянных усыпляющих бомбочках?

- Да.

Когда они смогли спокойно войти в комнату, Док сказал:

- Ренни, ты и Джонни поезжайте в район Бродвея. На Шестой авеню вы найдете много галантерейных магазинов, открытых в это ночное время. Возьмите семь чемоданов, достаточно больших, чтобы вместить человека. Лучше покупайте чемоданы, которыми уже пользовались театральные труппы.

- Я не понял, зачем?

- Эти семеро просили нас защитить их.

-Да-а, но положив их в чемоданы, как мы их защитим?

- Они будут там, пока мы не доставим их на борт парохода.

- Парохода?!

- Который отправляется в Южную Америку, - сказал Док. - Он уходит в полночь. Я думаю, что в это время года проблем с билетами у нас не будет. Джонни останется в Нью-Йорке следить за всем происходящим здесь.

Пароход "Ракета" не был американским судном. Но он перевозил американские товары, с тех пор как оказалось, что суда под американским флагом такие товары не имеют права перевозить. Виной тому был Конгресс. Он установил, что США должны сохранять нейтралитет в текущих и будущих войнах. Любые товары, продаваемые воюющим нациям, должны оплачиваться наличными и вывозиться на судне не под американским флагом.

"Ракета" была построена в Швеции, и, хотя она больше не ходила под шведским флагом, сделана она была на славу. В длину она была больше четырехсот футов, но была не новой и требовала окраски. Она не перевозила больше пассажиров, с тех пор как они стали предпочитать более комфортабельные круизные лайнеры, заполнявшие южноамериканские порты в это время года.

Кроме того, дело было еще и в том, что старушка "Ракета" была загружена товаром для воюющей страны, Испаньолы, а это не привлекало туристов-янки.

Санда Макнамара раза три в волнении прошлась по пассажирской каюте, потом встала перед Доком и сказала: - Я не понимаю этого! Не понимаю!

- Сначала сядьте, - предложил ей бронзовый человек, - и расскажите нам об этой войне между Кристобалем и Испаньолой.

Девушка опустилась в кресло, сложив руки вместе.

Она вдруг показалась усталой.

- Как и все войны, это ужасно и невыносимо, - сказала она.

Док Сэвидж пояснил: - Что меня интересует, так это причины войны между Испаньолой и Кристобалем, факторы, приведшие к ней.

Девушка на мгновение задумалась: - Я не могу дать ей разумного объяснения.

- Почему же?

- Мы не видим ничего, что могло бы вызвать эту войну, никаких особенных претензий у Испаньолы.

Последняя война с Испаньолой была шестьдесят лет тому назад, мы все забыли о ней и не имеем ничего против Испаньолы. Был территориальный спор, но он был устранен два года назад, как всем кажется, полюбовно. Мы ничего не сделали, что могло бы вызвать неприязнь Испаньолы. - Она бросила взгляд на Дока. - Я думаю, то, что я вам рассказываю, - это правда.

Док спросил:

- Все же, как война началась?

- Как и большинство войн - с пропаганды. Внезапно, мы никак не могли это объяснить, наш сосед Испаньола развязала яростную пропаганду против Кристобаля. Мой отец, наше правительство были представлены как тираны и агрессоры. Газеты Испаньолы использовали каждый инцидент, чтобы разжечь к нам ненависть. - Она поморщилась. - Держу пари, что за последние два года в Испаньоле не было убийства или преступления, где виновный не подавался как гражданин Кристобаля. Ложь! - Она сжала кулаки. - Они напечатали столько лжи!