Камень Чародея - [21]

…и ударилась о невидимую стену. Плясуны отскочили, с криками удивления и страха попадали на землю — а Лалайна закричала:

— Они колдуны!

— Пора сматывать удочки, — выдохнул Магнус сквозь туго сжатые губы. — Прочь отсюда, братья и сестра!

Слово пробежало по толпе, как вспышка пороха:

— Колдуны! Колдуны! Колдуны!

— Сожжем их! — завопил неуклюжий юноша, и толпа ответила ревом согласия.

Но Гэллоугласы уже исчезли за поворотом тропы, а кучка преследователей налетела на выросшего как из-под земли большого черного коня и посыпалась со стуком, как гвозди с колокольни. Разъяренные подростки отскочили и попытались обогнуть коня, а тот по мере сил мешал им, но все же нескольким каким-то образом удалось прорваться, и они снова понеслись за добычей, истошно выкрикивая проклятия.

— Надо лететь, — Магнус уже тяжело дышал.

— Нет места! — ответила Корделия со слезами на глазах. — Слишком много ветвей, они слишком низко!

Преследователи выскочили из-за поворота, увидели их и разразились дикими криками.

Но тут из кустарника на дорогу выпрыгнули широко распахнутые челюсти с яростным рыком, с красными глазами выше и острыми когтями ниже, и юнцы с паническими криками от неожиданности чуть не попадали.

— Бросай! — выкрикнула Корделия.

Братья на всем бегу затормозили, развернулись, только посмотрели на растерявшуюся толпу преследователей, и все палки по соседству поднялись с земли, завертелись и устремились на пустоголовых плясунов. Толпа дрогнула, через какой-то миг несколько особо слабонервных не устояли, а потом и все остальные повернули и с воплями ударились в бегство.

Магнус и Джеффри напряженно и недоверчиво следили за последними беглецами, но Корделия и Грегори со вздохом опустились на землю.

— Никогда больше не доверюсь толпе, — прохрипел Грегори.

— Клянусь, я тоже, — отозвался Джеффри. — Ты совершенно прав, младший.

Пес повернулся и подошел к ним, помахивая хвостом. Это был высокий поджарый зверь с длинными ушами, большими глазами и крупной пастью; однако невинные глаза теперь горели одним лишь дружелюбием. Собака села перед Джеффри, наклонила голову набок и пару раз гавкнула.

Вопреки себе третий Гэллоуглас заулыбался.

— Кто ты такой, так вовремя пришедший нам на помощь? — Магнус шагнул вперед, по-прежнему настороженно, и раскрыл свой мозг перед псом.

Собака снова залаяла, и оба мальчика прочли ее чувства.

— Мы ему сразу понравились, как только он нас увидел, — довольно сказал Грегори, широко улыбаясь. — Что? Хочешь быть моим другом?

Пес что-то пролаял и вильнул хвостом.

— Мама никогда не позволит, — предупредила Корделия.

— А будешь спать в конюшне? — спросил Магнус.

Пес кивнул, тяжело дыша и по-прежнему виляя хвостом.

— Там есть еще один жилец, — напомнил Грегори.

Как раз кстати из-за поворота вышел большой черный конь. Корделия встала.

— Они нападут снова, Фесс?

— Нет, — безапелляционно ответил конь. — И вообще, как только вы скрылись, они о вас как будто позабыли. Успокоившись за одну-две минуты, они снова принялись танцевать и пошли своим путем, и можно подумать, будто вы никогда им не встречались.

— Хвала Небу за это! — вздохнула Корделия. — Иногда такое музыкальное забвение бывает и полезно!

— Но как вы остановили их, дети? Надеюсь, вы не причинили непоправимого вреда…

— Мы только бросали палки, — заверил его Магнус, — и из них очень мало попало. Но самое главное чудо сотвори вот этот храбрец, — и старший Гэллоуглас осторожно положил руку на голову пса. — Он набросился на них так неожиданно, что они чуть не попадали от страха.

— Тогда это действительно друг, — Фесс подошел ближе, и пес принюхался к нему. Потом фыркнул и возмущенно посмотрел на робота.

— Его нюх не обманешь, — вздохнул конь. — Он знает, что я не настоящая лошадь.

— Можно взять его домой, Фесс? — робко спросил Джеффри.

Робот постоял неподвижно несколько мгновений, потом сказал:

— Ты можешь привести его, Джеффри, но вот сможешь ли оставить — это должны решить твои родители.

Пес забил хвостом.

— Папа не решится прогнать такого доблестного союзника, — возразил Джеффри.

— Полагаю, что ты прав, хотя и отказываюсь вмешиваться в это дело. А пока оставьте его здесь, он может присоединиться к нам, когда мы будем возвращаться домой.

Джеффри, опустившись на колено, взял пса за голову и поглядел ему прямо в глаза. Собака дружелюбно дышала ему в лицо. Сосредоточившись, Джеффри послал ей в мозг картину: пес смотрит вслед четверым детям и коню. Они уходят. Собака закрыла пасть. Потом Джеффри заставил изображение потемнеть, снова посветлеть — с рассветом, снова потемнеть ночью. Потом, во время второго рассвета, дети и конь снова показались. Джеффри на картине наклонился и потрепал пса, и наконец в последнем действии четверо детей, конь и пес ушли все вместе.

Пес заскулил, и Джеффри прочел в его мозгу другую последовательность образов: вначале пес прыгает и щелкает зубами, сражаясь с пятью волками и прогоняя их, а четверо детей в это время прячутся за конем; потом пес яростно лает на банду грабителей, которые бегут от него; наконец он в одиночку сражается с огромным медведем, кусает его, рвет клыками и завывает, пока медведь не падает мертвый, а дети собираются вокруг, гладят пса и кричат от восторга.