Камень ацтеков - [9]
— Что ты собираешься сказать?
Джози отвернула оплывшее подкрашенное лицо. Краска не скрывала дряблой кожи и морщин, в свете раннего утра они выступили во всем безобразии.
— Говорят, будет большая война.
— Ну и что?
— Говорят, наше пиратское братство — бельмо на глазу губернатора…
— А разве когда-нибудь дело обстояло по-другому?
— Многие повиснут в петле.
— Тот, кто дерется, как мужчина, не будет умирать, как собака.
— Но я-то всего лишь старуха! Мне страшно, капитан. Хоть я и стара, но умирать не собираюсь, а ужас по ночам лишает меня сна, заставляет вертеться с боку на бок. Ходили слухи, будто…
Толстуха замолчала, заискивающе и неуверенно пытаясь поймать взгляд капитана.
— Будто я от безысходности продался испанцам?
— Да. Простите, мистер Баррет. Там, где пьют, много болтают. Не всякий язык получается укоротить.
— Не бери в голову, Джози. Распробуй мой трофейный ром, он улучшает сон. А языками я займусь.
Англичанин вскинул совершенно размякшего лекаря на спину и уверенно зашагал к гавани, обходя кучки отбросов и конского навоза. Джози с некоторым сомнением смотрела ему в след.
— Пробудись, старый развратник! Поднимайся, говорю, негодяй, ты мне нужен как никогда.
Корабельный лекарь шумно дышал, но вставать, кажется, и не собирался.
— Ладно, пора добавить тебе бодрости.
Баррет отыскал ведро на веревке, черпнул воды за бортом и вылил ее прямо на непокрытую голову врача, который плашмя лежал на палубе. После первого ведра Кид только вяло поежился, после второго попытался встать на четвереньки, после пятого он сидел на мокрой палубе, с недоумением рассматривая пояс без кошелька и рваную, в винных пятнах рубаху.
— Во имя неба, Питер! Прекрати поливать меня!
— Я буду поливать тебя до тех пор, покуда в твоей худой башке не прояснится.
— Там и так ясно, холодно и пусто словно в выпитой бутылке. Как я попал сюда?
— Спроси себя сам. Этим утром тебя выгнали из борделя.
— Невероятно. Но я там не был. Небом клянусь, я спал как чистый праведник и видел сон. Да! Мне снилось, будто я выступаю в Кембридже с докладом… Впрочем, ты все равно ничего не поймешь. Моя речь имела бешеный успех.
— У проституток, которые сочли тебя поэтом в белой горячке. Девки толстухи Джози обмирали от восторга, слушая тебя.
— Потрясающе. Я не припомню ни единого слова.
— У тебя украли кошелек.
— Возможно. Деньги, Питер, они как вода, они приходят и уходят наподобие волшебного прибоя, оставляя в моей душе только мелкий мусор пережитых удовольствий. Чертовски ломит виски. С ребрами тоже не все в порядке. Ты уверен, что меня не избивали ногами?
— А откуда мне знать? — невозмутимо ответил Баррет.
— Хотелось бы прилечь, ох, эта дьявольская боль… Наверняка одно из ребер сломано.
— Приляжешь потом, время не ждет, я специально вытащил тебя из неприятностей.
— Что случилось?
— Пошли.
Баррет без церемоний подтолкнул Генри Кида в сторону кормовой каюты.
— Присядь на скамью. Можешь пить, только не ром. Вот тебе фруктовый сок, старый друг.
— Разве на нашей пиратской посудине есть фруктовый сок?
— Специально для тебя. Он горчит, немного перестоялся, но все же лучше того гнусного пойла, которое дают у Джози под маркой настоящего вина…
— Ох, и вправду перестоялся. Отвратительно.
— Итак, Генри, я собираюсь снова огорчить тебя.
— Что?!
— Кое-кто из наших парней проболтался проституткам. О наших неприятностях в городе уже наслышаны.
— Богом клянусь! Я не виноват!
— Ни за что бы не поверил тебе, Кид-трепач, если бы собственными глазами не видел твоего безумного состояния. Да выложи ты потаскухам все — от начала и до самого конца, никто бы не поверил сказкам сумасброда.
— Кто тогда распустил свой подлый язык?
— Покуда не знаю. Помнишь взяточника и интригана Самюэля Мортонса?
— Губернатора Грей Сэйлз?
— Его самого. Так вот, после того, как на Грей Сэйлз объявился королевский ревизор Гринстоун, Мортонса арестовали и сместили. Старый проходимец отправился в Англию по повелению короля, чтобы держать ответ за свои делишки с покойным изменником — Десмондом Рэем Белтропом.
— Ну и что?
— На Грей Сэйлз наместником тогда поставили Николаса Шарпа, того самого, которому его величество пожаловал дворянство за разоблачение заговора Белтропа.
— Этот новый Шарп — сын старого Шарпа?
— Да, это сын Малькольма Шарпа, который награбил испанского золота, а потом исчез без следа и, как я думаю, помер не добровольно. У Николаса из отцовского клада не осталось ни гроша, но человек он порядочный и, по слухам, теперь собирается навести «законность и порядок» на Архипелаге. К тому же в юности успел побывать в испанском плену, и с людьми вроде де Маркадалы у него личные счеты.
— Так все плохо?
— Учитывая слухи и сплетни обо мне — да. Если пиратский промысел прикроют, а братство распустят, всем придется тяжело, кое-кто из ребят уже оплошал, затронув английских купцов, и теперь одной ногой стоит на эшафоте. Но с меня спросят еще и за несуществующий испанский патент.
— Но у тебя его нет!
— А кто поверит?
— Послушай, Питер…
— Это ты послушай!
— Погоди, не горячись. Ты ведь не простой моряк, а сын лорда Баррета, хотя бы и четвертый. Никто на Архипелаге не посмеет тронуть сына лорда по одному пустому подозрению.
Зона легко преподносит сюрпризы. Некоторые сюрпризы могут стоить жизни. Стоит отвлечься, упустить единственную деталь, и сразу все переменится.Один миг — и ты охотник или жертва, еще один — и ты попутчик или предатель.Моро был простым сталкером, потом рядовым бойцом «Долга». Однажды он получает задание — перехватить курьера с редким артефактом, однако, курьер странным образом исчез, пройдя прямо сквозь аномалию, а сам Моро обвинен в измене организации. Чтобы доказать свою правоту, ему придется пересечь Зону, охваченную нашествием мутантов и войной кланов, попасть в легендарный заброшенный город, отыскать там единственного выжившего свидетеля, раскрыть тайну наемника Бархана…Удастся ли это сделать, если ты сам пол прицелом убийцы?Зона всегда рядом, она всегда следит.
Когда-то автор подобной книги мог бы получить лет …надцать, а теперь он получил гонорар и восторг читателей.Даже во время важных операций чекисты могут стать участниками анекдотических ситуаций. «Байки с Лубянки» — это подлинные истории, похожие порой на анекдоты, случились с автором этой книги или с его коллегами-чекистами. Ведь в жизни трагическое нередко соседствует с комичным.
Это издание представляет сборник очерков о людях, чьи судьбы самым драматическим образом переплетались с деятельностью спецслужб в период Второй мировой войны. Всем персонажам этой книги: Рихарду Зорге, его жене Екатерине Максимовой, предателю Пеньковскому, Шило-Таврину, которому поручили убить Сталина — было предъявлено обвинение в шпионаже. Книга написана на основе архивных материалов бывшего советского КГБ. Документы в Приложении, которые озаглавлены «Трофейные японские документы, касающиеся деятельности Рихарда Зорге и его группы» и «Немецкие документы о деятельности Рихарда Зорге в Японии», в полном объеме в России публикуются впервые.
На охваченной безумием фанатиков планете Геония, как некогда на далекой Земле, прародине человечества, запылали костры новой инквизиции.Страшной гибелью расплачивались люди, обладающие Даром, – псионики, за то, что они не такие, как все. Но за бессмысленной жестокостью одичавших орд просматривалась чья-то злая воля, и следы вели к таинственной Аномалии, которая, расширяясь, грозила поглотить всю планету. На ее пути встал Алекс Дезет, бывший офицер-десантник. Ему пришлось собственной судьбой ответить на, казалось бы, абстрактный философский вопрос: Реальность ли порождена Идеей, или Идея – всего лишь отражение Реальности...
Давний страх человека перед потусторонней нечистью породил множество мифов, легенд и преданий, впоследствии ставших классическими.Неудержимое воображение писателей-фантастов придало этим историям новые голоса, вписало множество оттенков в мрачную палитру ужаса, тлена и крови.Даже Голливуд, ведомый Брэдом Питтом, устраивает марафон кошмаров в экранизации культового романа «Война миров Z»!А что думают по этому поводу русские фантасты?10 ведущих российских авторов впервые демонстрируют свой взгляд на зомби-апокалиптику!
Реальная биография Александра Михайлова — это в какой-то степени и литературная биография Олега Соколова, неизменного героя многих произведений автора. Советский разведчик, офицер КГБ, а затем и ФСБ, следователь и оперативник, «силовик» и сыщик, боец чеченской войны и солдат другой войны — незримой войны с криминалом, где он и его товарищи неизменно оказываются на переднем краю, — Олег Соколов всегда выступает человеком действия. Но это еще и думающий человек, мучительно переживающий все беды, обрушившиеся на страну.
Трое ученых из Венесуэльского географического общества затеяли спор. Яблоком раздора стала знаменитая южноамериканская река Ориноко. Где у нее исток, а где устье? Куда она движется? Ученые — люди пылкие, неудержимые. От слов быстро перешли к делу — решили проверить все сами. А ведь могло дойти и до поножовщины. Но в пути к ним примкнули люди посторонние, со своими целями и проблемами — и завертелось… Индейцы, каторжники, плотоядные рептилии и романтические страсти превратили географическую миссию в непредсказуемый авантюрный вояж.
В настоящей книге американский историк, славист и византист Фрэнсис Дворник анализирует события, происходившие в Центральной и Восточной Европе в X–XI вв., когда формировались национальные интересы живших на этих территориях славянских племен. Родившаяся в языческом Риме и с готовностью принятая Римом христианским идея создания в Центральной Европе сильного славянского государства, сравнимого с Германией, оказалась необычно живучей. Ее пытались воплотить Пясты, Пржемыслиды, Люксембурга, Анжуйцы, Ягеллоны и уже в XVII в.
Как же тяжело шестнадцатилетней девушке подчиняться строгим правилам закрытой монастырской школы! Особенно если в ней бурлит кровь отца — путешественника, капитана корабля. Особенно когда отец пропал без вести в африканской экспедиции. Коллективно сочиненный гипертекстовый дамский роман.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Видный британский историк Эрнл Брэдфорд, специалист по Средиземноморью, живо и наглядно описал в своей книге историю рыцарей Суверенного военного ордена святого Иоанна Иерусалимского, Родосского и Мальтийского. Начав с основания ордена братом Жераром во время Крестовых походов, автор прослеживает его взлеты и поражения на протяжении многих веков существования, рассказывает, как орден скитался по миру после изгнания из Иерусалима, потом с Родоса и Мальты. Военная доблесть ордена достигла высшей точки, когда рыцари добились потрясающей победы над турками, оправдав свое название щита Европы.
Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.