Камбрийская сноровка - [29]

Такая красота к иноземцам попадает редко. Или знак благоволения римского царя, или, редко — дань. Правда, римляне и дань пишут подарком. Слова одни: «святой и вечный август, да благословит его Господь, жалует…» Разве что последнее время вместо «август» чаще пишут по–гречески: «базилевс». И если уж сида взялась передаривать такое — по негласной росписи, скрепленной шелком, как большой печатью, она отныне первая сила в Британии. А графиня Роксетерская — вторая!

Почти оскорбление, не только королеве — всей Мерсии. Но Немайн вряд ли желает ссоры. Значит…

— Хранительница — голова, — такое можно и вслух сказать, — выкрутится.

Король кивнул.

— Да. Например, по поводу свадьбы поднесет счастливой матери жениха отрезов пять. Киневиса сразу пару в церковь пожертвует, два отложит до времен, когда Кинебурга с Кинесвитой подрастут… Не в том дело. Раз у сиды есть такой шелк, греков она, считай, раздела донага. С нами что будет?

— Думаю, ничего страшного. Мы, все–таки, с одним врагом сражаемся.

Повисло молчание. Вернувшийся наследник — так и есть, кошель похудел! — переводит взгляд с отца на Окту и обратно.

— Опять война дотянулась?

— Нет. Задумались, что будет после.

Ряды окончились — половина подковы пройдена. Впереди суровое здание — словно из старого Рима заглянуло. Не мраморной, но усталой имперской столицы — из глиняного и дерзкого города, еще лишь стремящегося к величию! Серые колонны местного камня темны от влаги, фронтон блестит сланцем облицовки. По краю — насечка огамой, по центру — изображение римского механического замка и латинские буквы. Сверху большие: «Республиканское хранилище». Пониже мелкие: «Защита и преумножение».

— И что там хранят, защищают и преумножают?

Окта привычно пожимает плечами. Немайн — богиня текущих вод. Война, священные места, ольха и яблони — наносное, постольку–поскольку. Вот и город у нее — текущий. Не видел месяц, считай, приехал в новое место.

— Не знаю. В прошлый раз тут были кучи камней, бадьи с раствором и много шума. Кстати, сам присылал мастеров — учить здешний народ резать ровные блоки. Зайдем?

Пол покрыт сланцевой плиткой — она почти вечная. Внутри — гулко и не слишком людно. Каменный барьер, в нем широкие окна, через которые переговариваются люди — те, что снаружи, с теми, что внутри. Иногда человеку снаружи открывают большую дубовую дверь. Стоит шагнуть через порог, навстречу раздается дробный стук деревянных подошв. Фигура полненькая, лицо тонкое, шея лебяжья. Как так? Да у нее под верхним платьем — коротким, как у сиды — броня! На поясе, кроме обычного кинжала, два клевца. Волосы распущены: считает себя ведьмой. В городе новый обычай: вместо клетки носят те цвета, какие нравятся. Вот и у этой ленточка Монтови на плечике: завязана в бантик, прихвачена булавкой. На шее — монисто из значков. Можно читать, как книгу. Мать — ткачиха, отца то ли нет, то ли не состоит в гильдии. Живет в северо–западном секторе, учится в Университете на подготовительном. На ученицу пока не тянет, а с косой распрощалась… И кажется себе могучей волшебницей, везучей и бессмертной.

Такие и лезут в любое пекло первыми — на почтовые линии, например… Так и есть: в Хранилище принята за доблесть: уши обвязаны ленточками. Ходила в зимний поход! А вот и замок — такой же, как на фронтоне. Значок маленький, железный. Значит и служба такая же.

Друзьям республики кланяется в пояс. Конечно, она все расскажет! Для того она и есть — рассказывать. Дело новое, приходится многое объяснять. Ей даже сырые яйца положены за счет учреждения — горло смазывать. Заодно и завтрак! Но мерсийские гости, наверное, все сами знают, и только спросят что–нибудь?

Увы ей. Король желает слышать все и с начала — словно горец из Сноудонии. Даже интересно, с чего растрепа начнет?

С того, что Кер–Сиди — город. Место, где много соблазнов потратить денежку! Пройдешь по рынку с полным кошелем — выйдешь с пустым, и еще с кучей вещей, которые непонятно зачем нужны! Конечно, можно не носить с собой денег. Все нужное для жизни можно получить по значку клана или гильдии — за взнос или вычет из дохода. Чтобы остаться голодным, голым, босым, бездомным надо этого хотеть и добиваться. В городе за товары дают хорошую цену. Любое ремесло оставит кое–что поверх! А куда девать денежку, что медяк, что золотой? В кошеле или за щекой, даже в земле они не в безопасности. И не от воров, от самого владельца: всегда можно достать или откопать! Вот и уйдет на глупости! А здесь, в Хранилище, будет ждать превращения — в дом, в мастерскую, в корабль… Не республиканский — свой. Или, хотя бы, арендованный. Называется — целевой вклад.

Вот что такое Хранилище! Большая глиняная копилка — всех горожан! У сиды тут тоже что–то лежит: не все же держать в Башне? В собственную казну так легко запустить руку!

Защита тут хорошая, люди надежные. Ее работа называется «говорунья» — молоть языком, просто мечта девчонки… но присягу принесла. Случись нападение — должна биться и живой достояние горожан грабителям не отдать. Пользуется ли Хранилищем сама? Да! Вот, на броню уже набралось. Не Бог весть что — тонкая стеганая куртка с зашитыми внутри стальными пластинами, доспех и поддоспешник разом. Пока предел мечтаний — дом! На выкупленной у хранительницы земле, каменный, в три этажа. Пусть кормление клерку положено небольшое, так должность, может, еще подрастет! И целиком копить не обязательно. Довольно половины… Краснеет. Ясно — кто–то уже копит на вторую.