Калевала - [30]
Зубы у нее как грабли, глаза что решето, а поднимется она на хвост — головой до вершины самой высокой сосны дотянется. Зашипит змея — горы задрожат, свистнет — земля заколеблется.
Легла змея поперек дороги и раскрыла свою страшную пасть.
Но не дрогнуло сердце удалого Лемминкайнена. Подошел он к змее и говорит такие слова, молвит такие речи:
Сильнее разящего меча ранили змею гневные слова героя. Закрыла она свою тысячеязыкую пасть, опустила к земле голову и поползла прочь с дороги.
21. Лемминкайнен вызывает на состязание хозяина Похъёлы
— Вот и я! — говорит веселый Лемминкайнен. — Встречайте, хозяева, нового гостя! Пусть здравствует тот, кто и мне скажет: «Здравствуй!»
Но никто не говорит ему: «Здравствуй!» Никто не рад веселому Лемминкайнену.
— Может, некстати я пришел? — спрашивает Лемминкайнен. — Что же не подносят мне хозяева пива, не потчуют гостя золотым медом?
Отвечает ему из угла хозяин Похъёлы:
— Какой ты гость! Гость разве так приходит? У порога он сначала остановится и поклон отвесит. А потом ждет, пока его в дом позовут.
Тряхнул Лемминкайнен черными кудрями и говорит:
— Что-то не помню я, чтобы кланялся у этого порога мой отец. Всегда было для него место за столом, и для коня его было стойло, и для рукавиц находился гвоздь. Чем же я хуже своего отца?
Сказал так и сел в конце стола, на краю сосновой скамейки.
Затрещала скамейка, зашатался дубовый стол.
Тут говорит ему хозяйка Похъёлы:
— Чтобы тебе вчера приехать — рекой лилась тут брага! Или уж завтра бы приехал — наварила бы я свежего пива. А сегодня оно еще в ячмене. И хлеб еще не выпечен, и мясо еще не зажарено.
От гнева перекосилось лицо Лемминкайнена.
— Вот оно как! Другие слова были у тебя на устах, когда посылала ты меня в темную пучину Маналы. Ну так слушай, злая старуха! Не буду я Лемминкайненом, если не подадут мне в кружке пива, если не поставят передо мной целый котел жареной свинины.
— Хорошо, — говорит хозяйка Похъёлы, — будет по-твоему.
Позвала она свою работницу — ту, что скребет котлы да чистит грязную посуду, — и приказала ей подать гостю еды-питья.
Принесла работница котел с обглоданными костями и кружку с болотной водой. Поставила перед Лемминкайненом и говорит:
— Если ты настоящий герой — одним духом выпьешь пиво, до самого дна осушишь всю кружку.
Но не спешит Лемминкайнен пить веселый напиток. Заглянул он на дно кружки, а там полно всякой нечисти: и змеи, и лягушки, и ящерицы, и черви. Видно, на болоте это пиво варили, из самой трясины зачерпнули кружкой.
Усмехнулся веселый Лемминкайнен.
— Ладно, — говорит, — выпью я это пиво, раз не дают другого.
А сам достал из кармана удильный крючок и забросил его в кружку. Выудил всех ящериц и гадюк, всех лягушек и червей, побросал их на пол, а потом одним духом выпил темный напиток.
Поставил кружку на стол и говорит такие слова:
— Раньше чем скроется солнце, прежде чем взойдет месяц, сброшу я в Туонелу того, кто варил это пиво, в жилище Маналы отправлю того, кто угощал гостя таким питьем.
Рассердился хозяин Похъёлы.
— Да кто ты такой? — говорит. — Откуда ты взялся? Зачем пришел сюда незваный, непрошеный?
Отвечает ему веселый Лемминкайнен:
— Званый гость хорош, а незваный лучше. Не найдется ли у тебя, хозяин, для незваного гостя еще пива, чтобы утолить жажду героя?
Говорит ему хозяин Похъёлы:
— А вон во дворе лужа — пей из нее сколько хочешь да убирайся отсюда! Исчезни, негодный! Скройся с глаз, жалкая тварь!
Не сдвинулся с места Лемминкайнен.
— Ни один из героев, — говорит, — даже тот, что похуже меня, не потерпит, чтобы его поносили такими словами.
Тогда выхватил хозяин Похъёлы огненный меч и говорит Лемминкайнену:
— Не хочешь терпеть, так давай клинками мериться!
— Хорошо же ты принимаешь гостя! — отвечает веселый Лемминкайнен. — Ну что ж, пусть будет по-твоему. Мой отец никогда не отказывался мериться мечами с обидчиком, а сын не хуже отца.
Выхватил он свой меч и положил рядом с мечом хозяина Похъёлы. На кончик пальца, на полногтя был короче клинок Лемминкайнена.
— Твой меч длиннее, значит, твой удар первый, — говорит веселый Лемминкайнен.
И вот взмахнул мечом хозяин Похъёлы.
