Как Золотая Орда озолотила Русь. Не верьте лжи о «татаро-монгольском Иге»! - [23]
И это окончательно делает Волжский торговый путь Великим северным шёлковым. Американский историк Чарльз Гальперин и российский А. Н. Пономарёв >[223] показали, что с конца XIII века этот путь оказывал на золотоордынскую денежную систему сильное влияние. В то время новгородская серебряная гривна равнялась рижской марке. Вернее, это было одно и то же, т. к. на Руси не было своего серебра и золота. Оно в основном шло из Германии (также был поток из Югры и Перми) в обмен на меха, воск и восточные шёлк, пряности, предметы роскоши.
Так вот, Золотая Орда стала выпускать свою гривну («сум»), равную по весу новгородской, и постепенно стала привязывать к ней стоимость своих дирхемов >[224]. Уж больно широким стал спектр поставок Северным путём; меха, воск, лес, лён, янтарь, ткани и оружие Европы, золото, серебро в слитках, цветные металлы, железо, вина, мёд, моржовый клык, охотничьи птицы Руси и Скандинавии. А поставки слитков и мехов делали (А. Н. Пономарёв) инфляцию здесь меньше, чем в черноморском и балканском регионах>[225].
Ползучее снижение стопы, к которому в середине XIV века прибегли и в Венеции, и в Византии, и в Болгарии, в Орде и на Руси не влекло за собой фатальных перемен, т. к. Восточная Европа обладала универсальной и не подверженной новациям мерой стоимости: рублём-сумом >[226]. Т. о., связка «Русь – Ганза» стала важнейшим торговым партнёром Золотой Орды.
Церковь. Её роль была важнейшей
Все ордынские православные христиане и несториане (а их в западном улусе было немало среди монгольской кочевой знати) подчинялись непосредственно русскому митрополиту – очень сильный рычаг воздействия. В столице Орды напротив ханской ставки стоял православный храм русского епископа. Постепенно бывшие среди ордынской знати христиане-несториане стали русскими православными. Интересно, что сама сарайская епархия была учреждена в 1261 году, когда византийцы выбили крестоносцев из Константинополя >[226].
Многие авторы указывают самые многочисленные причины основания новой кафедры. Во-первых, число русских в Орде в 1250-е годы все увеличивалось. Речь шла об участившихся посещениях ханской резиденции русскими князьями с их приближенными, купцами, различными посольствами >[227].
Во-вторых, ордынская власть к этому времени уже вполне наладила отношения с духовным сословием, и, вероятно, не противилась стремлению русского духовенства упрочить свое влияние на новой обширной территории >[228].
В-третьих, в ордынских землях, особенно по Дону, жили бродники – христианизированные потомки черкесов, алан (и/или роксолан), славян >[229] и отчасти предки донских казаков.
В-четвертых, ханская власть придавала особое значение сарайскому епископу во взаимоотношениях Орды с Византией >[230]. Вряд ли случайным совпадением было основание кафедры в том самом 1261 году, когда Михаил Палеолог вышвырнул крестоносцев из Константинополя, восстановив православную столицу. Известно летописное свидетельство о возвращении Феогноста, 2-го епископа Сарайского, в 1279 году «из Грек, послан бо бе митрополитом к патриарху и царем Менгутемером к царю греческому Палеологу»>[231].
Русские князья и высшее духовенство, видимо, получали от сарайского архиерея сведения об обстановке в ставке, об отношении хана к тому или иному из русских князей. В какой-то степени епископ мог влиять на эти отношения >[232]. И не только влиять, а и, что ещё более важно, быть посредником между Русью, Ордой и Византией >[233], устраняя непонимания и ссоры в самом зародыше >[234].
Была и еще одна серьезнейшая причина стремления русского духовенства к усилению влияния в Орде: борьба с римокатоличеством, которое >[235] с XIII столетия постоянно усиливало натиск на Восток. Очевидно, в Риме сочли, что теперь появилась возможность распространить папизм как среди русских с помощью Орды, так и среди самих ордынцев. Этот нажим осуществлялся с помощью миссионеров, чаще всего францисканцев и доминиканцев, которых папы, снабдив посланиями, посылали на Русь и в Орду и в XIII, и в XIV веках >[366]. Таким из них, как Иоанн Плано Карпини, Гильом Рубрук, Юлиан, мы обязаны интереснейшими свидетельствами о тех странах, где они побывали, но посланы они были совсем не с познавательными целями >[237]. Ещё более опасной была возможность союза католиков и иранских монгол-несториан, а как следствие – превращения несториан Орды в «пятую колонну» Хулагу и Ватикана.
Донесения «путешественников» подчас даже носили ложный характер при описании собственных миссионерских успехов. Так, венгерский монах-доминиканец Юлиан в 1235 году сообщал о словах, сказанных будто бы князем великой Лаудамерии (Владимира): «…ведь близко время, когда все мы должны принять веру римской церкви и подчиниться ее власти»>[238].
Интересно отметить, что еще в булле 1233 года папа Григорий IX давал индульгенцию всем доминиканцам, отправлявшимся на Русь, прощая им такие грехи, как поджог и убийство клирика; им также дано было право самим отпускать эти грехи
