Как здорово вернуться - [3]

Космонавт печально покачал головой и ушел. Симмонс постоял с озабоченным видом, потом, не обращая внимания на грязь, сел на пол возле ребенка.

Джо была слишком слаба, чтобы попытаться помочь Симмонсам. Она огляделась, ища Аллана, но тот был занят: прибыл его рюкзак, который бросили прямо к ногам Аллана. Казалось, кто-то пригвоздил рюкзак к полу. А ведь Аллан прекрасно знал, что в мешке нет ничего, кроме цветных и черно-белых микрофильмов, нескольких сувениров, туалетных принадлежностей и других мелочей — всего фунтов пятьдесят. Не мог этот рюкзак быть таким тяжелым, просто не мог. И все же это было так.

— Носильщика, мистер? — обратился к Аллану щуплый седой старичок и подхватил рюкзак, как перышко.

Аллан крикнул:

— Пошли, Джо! — и двинулся за старичком, чувствуя себя весьма неловко.

Носильщик замедлил шаг, приноравливаясь к тяжелой поступи Аллана.

— Вы что, с Луны?

— Да.

— Есть где остановиться?

— Нет.

— Ладно, придется вам помочь. Есть у меня один приятель, работает портье в "Коммодоре"…

Носильщик довел их до полотна самодвижущейся дороги, а затем и до гостиницы. Они были слишком измотаны, чтобы идти куда-нибудь обедать, и Аллан заказал обед в номер. Джо уснула прямо в горячей ванне, и ее удалось извлечь оттуда с большим трудом: никак не хотела расстаться с приятным ощущением потери веса в воде. Аллан еле-еле убедил жену, что мягкий резиновый матрац обладает почти такими же достоинствами. Спать они легли рано.

Около четырех утра Джо пробудилась от тревожного сна.

— Аллан, Аллан!

— М-м-м? Что случилось? — Он протянул руку к выключателю.

— Да ничего особенного. Просто мне приснилось, что я опять в ракете… Аллан, отчего здесь так душно? У меня ужасно болит голова.

— А? Не должно быть душно, у нас ведь номер с кондиционированием. Аллан пошмыгал носом. — А у меня голова тоже болит, — признался он.

— Ну, так открой окно.

Едва лишь холодный наружный воздух проник в комнату, Аллан задрожал и быстро юркнул под одеяло. Он еще не успел заснуть, размышляя, можно ли вообще спать под городской грохот, врывавшийся в открытое окно, как его жена снова заговорила:

— Аллан!

— Ну? Что еще?

— Милый, я совсем окоченела. Можно я переберусь к тебе?

Солнечный свет струился в окно, теплый и мягкий. Когда солнечный зайчик коснулся век Аллана, он открыл глаза. Жена тоже проснулась. Она вздохнула и прижалась к нему.

— Ой, милый, погляди-ка! Голубое небо — мы дома! Я и забыла, какое оно чудесное.

— А ведь здорово вернуться! Как ты себя чувствуешь?

— Гораздо лучше. А ты?

Великолепно. — Он откинул одеяло. Она взвизгнула и натянула одеяло на себя.

— Не смей! Ты с ума сошел! Закрой окно, а я пока хочу понежиться в тепле.

— Ладно.

Аллан двигался куда легче, чем накануне, но лежать в кровати было еще приятнее. Он снял телефонную трубку и сказал:

— Отдел обслуживания.

— Что вам угодно заказать? приятным контральто ответила трубка.

— Апельсиновый сок и кофе на двоих, шесть яиц — лучше яичницу, белый хлеб. И пришлите «Таймс» и "Сатердей ивнинг пост".

— Через десять минут будет исполнено.

— Спасибо.

Подающее устройство загудело, когда он брился. Аллан взял поднос и подал Джо завтрак в постель. Поев, он отложил газету и сказал:

— Оторви-ка на минуту нос от своего журнала.

— С удовольствием. Уж очень велика эта проклятая штуковина, ее и держать-то устанешь.

— А ты бы выписала облегченное лунное издание. Правда, обойдется оно в восемь или девять раз дороже, но…

— Не дури. Ну что ты задумал?

— Как насчет того, чтобы выбраться из нашего затхлого гнездышка и отправиться покупать одежду?

— 0-о-ох… Нет. Не пойду я на улицу одетая по лунной моде!

— Боишься, что станут глазеть. Для своих лет ты стала чересчур стыдливой.

— Нет, милорд, просто не могу я выходить на улицу всего-навсего в шести унциях нейлона и паре сандалий. Для начала мне нужна теплая одежда. — И она еще глубже запряталась под одеяло.

— Прямо-таки больно слышать такие слова от отважной покорительницы космоса. Слушай, а может, вызвать портного в номер?

— Пожалуй, слишком накладно. Ты-то все равно собирался выходить? Так купи мне любую тряпку, лишь бы она согревала.

Мак-Рей заупрямился:

— Пробовал я уже для тебя покупать…

— Ну, пожалуйста, в последний раз… Сбегай к Суку и купи синее джерси для улицы, десятый размер. И пару чулок.

— Уговорила.

— Вот и молодец. А я тут бездельничать не буду: вон какой длиннющий список людей, которым я должна позвонить, а кое с кем и повидаться.

Сначала Аллан отправился купить одежду для себя. Привычные ковбойка и шорты грели не лучше соломенной шляпы в зимнюю вьюгу. Хотя в действительности было совсем не холодно, солнце излучало приятное тепло, но человеку, привыкшему к постоянной температуре не ниже семидесяти по Фаренгейту, погода казалась холодной. Аллан всячески старался либо подольше оставаться в метро, либо идти по той стороне Пятой авеню, которая была защищена крышей.

Аллан подозревал, что продавец всучил ему завалящий костюм и что он выглядит в нем деревенщиной. Костюм, правда, согревал, но и весил изрядно. К тому же он стягивал грудь и затруднял дыхание. Интересно, думал Аллан, долго ли еще придется мучиться, пока снова обретешь земную походку?