Высокая и стройная «жирафа» Диана тоже не упускала случая подзаработать, к чему, похоже, привыкла и ее матушка из Рязани, с пониманием относясь к прихотям доченьки. Хотя Диане было далеко за тридцать, благодаря своему росту она все еще умудрялась оставаться в числе особенных и пользовалась спросом у клиентов. Муж Дианы, отсиживавший последние годы в немецкой тюрьме, как и прежде был в курсе ее приработка. По словам самой «жирафы», муж надеялся, что скоро выйдет из заключения и его Дианхен будет с ним жить в любви и согласии, пока смерть не разлучит их.
Баркиперша Карла, хорошо подзаработав на чертовом бизнесе, осуществила свою мечту и на накопленные деньги купила дом в Австрии. Будучи уже в возрасте за шестьдесят, она прекратила работу в сомнительном учреждении и ушла на заслуженный отдых.
Русская сутенерша Евгения и ее жених, грек Кириякос, сыграли роскошную свадьбу, обвенчавшись в греческой православной церкви.
Они продолжали заниматься поставкой живого товара в центр Германии. Отмывая грязные деньги, приобрели еще и дискотеку. Евгения стала еще более жестокой и бездушной. Кириякос был слаб характером, но, живя и работая в упряжке со своей женой, приносящей дивиденды, старался как мог и почитал вторую половину. Детей им Бог не дал. У Евгении были только болезненные выкидыши, и она оставила попытки завести малышей.
Генриха вызывал на допрос финансовый комитет. Поскольку хозяин бара долгие годы не платил налоги немецкому государству, дело перешло в руки юстиции. Все бывшие клиенты борделя, чьи данные были идентифицированы (в том числе и Флетчер), теперь проходили по делу как свидетели. А в заведение красного мелье частенько захаживали не только массоны и работники университета, но и комиссары полиции…
И все же Германия, как и вся Европа, учится демократии и делает schritt für schritt (шаг за шагом) на пути к будущему – на благо культурного и экономического роста и на благо своих граждан…
В течение последних семи лет в семейное законодательство Германии был внесен ряд изменений и поправок, касающихся брака немцев с иностранцами. В них, в частности, говорится о невозможности составления такого контракта, где в случае развода отражаются интересы только одной, немецкой, стороны, при том, что другая остается ни с чем. Таким образом, прежние формулировки в защиту интересов лишь немецких граждан, как экономически сильной стороны, теперь в Германии признаны недействительными.
