Как выжить в современной тюрьме - [69]

Есть еще одна тонкость — т. н. «коммерческий» этап. Тут тоже все зависит от ваших финансовых возможностей. За деньги ФСИН может предоставить отдельный «автозак» с отдельной охраной (все зависит от дальности поездки). Если зона, на которую доставляют осужденного, находится в пределах досягаемости передвижения «автозака» (обычно те же 300 км), то стоимость такого способа передвижения может составить примерно 1500–3000$.

Начало этапа — это всегда неожиданность в системе ожидания. Ждешь, ждешь, и вдруг судьба в лице работника тюрьмы «заказывает» тебя, то есть через закрытую дверь камеры сообщает, что такие-то и такие-то — с вещами на выход. Обычно это делается заранее с вечера наутро, но заказать могут и с утра, дав минут сорок на сборы. Почему не тридцать или час — непонятно. Видимо, у «мусоров» время течет по-своему. Возможны два варианта: этапируют сразу из СИЗО, в котором находишься, прямо к месту отбывания наказания, или же переводят из СИЗО в пересыльную тюрьму, а оттуда на этап. Разница не велика, хотя в первом случае нервов и времени тратится гораздо меньше. Как бы ни обстояли дела, в самом начале осужденного спускают в тюремную «сборку», где какое-то время маринуют, затем вызывают в коридор, где тоже дают почувствовать, что ты зэк, спрашивают данные: фамилию, имя, отчество, год рождения, статью, срок, затем обыскивают, затем грузят на «автозак». Во время опроса, возможно впервые, зэк увидит издалека свое личное дело, обернутое в газетный лист или плотную бумагу и опечатанное, неутомимо, как тень, следующее за каждым осужденным. Погрузив на «автозак», везут на вокзал. Машина прибывает на самые задворки, где в ожидании погрузки в «столыпинский» вагон может стоять часами. Вагоны, предназначенные для перевозки заключенных, мало отличаются друг от друга. «Столыпины» изготавливают на базе обычных купейных вагонов. Принцип тот же: с одной стороны коридора окно, с другой — купе, переоборудованное под боксики для провоза осужденных. Двери в таких боксах — не двери, а решетки с камерными замками, с кормушкой, воронкой для налива воды прямо из коридора. Внутри, помимо двух нижних полок справа и слева, есть еще и две верхние полки, легко накрывающиеся специальной крышкой с люком посредине. На такой конструкции могут свободно лежать пять человек. Наверху находятся еще две полки. Бывает так, что в купе набивают до тридцати двух человек. Излишне говорить, что окон в подобных конструкциях нет. Окна, забранные решетками, есть только в коридоре «Столыпина». В туалеты водят крайне редко. Если все же выводят, то по одному человеку, при этом двери клозета категорически не закрывают, чтобы конвоир всегда мог держать осужденного в поле зрения. Ни о каком белье, матрасах и подушках в «столыпинском» вагоне и речи быть не может. Посуда тоже отсутствует. Перед погрузкой каждому выдается сухой паек. Размеры пайка зависят от дальности путешествия. Сразу после погрузки производится полный обыск клиента. Осужденных заводят в пустое купе, где начинается внимательный осмотр личных вещей и его самого. В результате таких действий может пропасть все что угодно. Обыск производится в спешке, в полутьме, времени на сборы отводят крайне мало. При этом осужденного все время подгоняют так, что, собираясь, приходится буквально запихивать вещи в баулы и сумки.

Купе на 25–28 человек

Случается так, что арестованному намеренно усложняют жизнь: специально везут до места отбытия наказания окружным путем. Попавшие в такую ситуацию могут двигаться по этапу многими месяцами. При этом с воли подобный маршрут отследить почти нереально. Во время этапа осужденный лишен возможности связаться с кем бы то ни было, встретиться с адвокатом, получать посылки, передачи, заказывать ларьки. На этапе надеяться нужно только на себя.

Чтобы понять, как происходит сам процесс этапа в сложных условиях, приведу текст письма человека, оказавшегося в таком положении. Вот его краткая история:

Бывший военный, полковник, в прошлом участвовавший в афганских событиях, занялся бизнесом. Его предприятие пало жертвой рейдерского захвата. Рейдеры, понимая, что полковник так просто это дело не оставит, сфальсифицировали за деньги уголовное дело против него. Полковника посадили, лишив тем самым возможности бороться за свое имущество. Оказавшись в колонии общего режима и отсидев треть срока, суд заменил ему режим на более легкий. Его отправляют в колонию поселения. Рейдеры вновь вмешиваются в ситуацию и за деньги через работников ФСИНа начинают планомерно ухудшать его и без того сложное положение. Однако у полковника на воле остались друзья, которые, в свою очередь, помогают ему. Сложным путем попав на поселок, за нереально короткое время полковника признают злостным нарушителем режима, сажают в ШИЗО, затем возвращают в колонию общего режима, где после некоторого времени суд вновь принимает решение о замене наказания на более легкое. Полковник снова едет на поселок, но уже на другой. Ситуация удивительная, но абсолютно достоверная. Привожу письмо с его злоключениями почти полностью, лишь с небольшими купюрами. Орфография и пунктуация остаются оригинальными, так как именно такое изложение наиболее точно характеризует обстановку, в которой оказался автор.