Как вырастить хорошего человека. Научно обоснованные стратегии для осознанных родителей - [89]

Дети иногда говорят и делают чертовски странные вещи, особенно когда речь идет о частях тела. У маленьких детей часто еще нет понятия личных границ, и они страшно довольны, когда представляется случай поделиться своими мыслями и наблюдениями с тем, кто захочет их слушать. Одна из моих любимых историй – это диалог, который произошел между пятилетним мальчиком (близким другом моего сына) и его семидесятилетней бабушкой.

Мальчик. Бабушка, у тебя есть пагина или пенис?

Бабушка. Что?

Мальчик (громче). У тебя пагина или пенис?

Бабушка. А-а-а, понятно. У меня вагина.

Мальчик. А у меня пенис.

Бабушка. Правильно.

Мальчик. Он становится больше.

Бабушка. Да, ты растешь, и он становится больше.

Мальчик. Нет, бабушка. Он становится больше, когда я его трогаю!

По-моему, бабушка заслуживает золотой медали за то, как она справилась с этими откровениями. Когда росла я, родители редко употребляли правильные анатомические названия, говоря о частях тела. Не уверена, что я знала слово «вульва», пока не стала учиться в старших классах.

Однако разумнее сразу называть вещи своими именами и с раннего возраста рассказывать детям об их пенисах и тестикулах, вульвах и вагинах. Помимо всего прочего, исследования говорят о том, что дети, которые знают правильные названия детородных органов, реже подвергаются сексуальному насилию, а когда пытаются сообщить о насилии, делают это более грамотно. Дженет Розенцвейг, исполнительный директор Американского союза профессионалов против жестокого обращения с детьми, в своей книге «Родители и разумное отношение к сексу» (Sex-Wise Parent) пишет: «Мы должны позаботиться о том, чтобы дети знали, какие слова нужно использовать, чтобы сообщить нам о той или иной проблеме включая секс»[314].

Я с ней согласна, но считаю, что необходимость употребления точной терминологии выходит далеко за рамки предотвращения сексуального насилия. Изобретая эвфемизмы для обозначения частей тела, мы даем детям понять, что некоторые из них им неприлично с нами обсуждать. Тем самым мы показываем, что секс и тело – это табуированные темы, а значит, не даем им возможности в дальнейшем приходить к нам со своими вопросами и заботами. Иначе говоря, замалчивая вопросы секса и строения тела, мы не устраняем эти темы из жизни детей. Мы лишь добиваемся того, что дети получают информацию откуда угодно, но не от нас. «В мире достаточно источников, из которых дети могут черпать сведения о сексе и сексуальности. Именно поэтому ваш голос должен отчетливо выделяться в этом хоре», – говорит Ева Гольдфарб, специалист в области полового воспитания из университета города Монтклер.

А еще мы должны регулярно говорить о границах дозволенного. Родителям обычно легко говорить о границах, когда речь идет об откровенном насилии и нарушении телесной неприкосновенности: мы говорим детям, что нельзя бить и щипать других или брать чужие игрушки. Но нужно идти дальше. В идеале мы должны объяснять детям, что они ответственны за свое тело, что нельзя трогать тело другого человека без прямого его согласия и что никто не имеет права трогать их тело. Как правило, мы не используем слово «согласие» при общении с детьми, но эксперты рекомендуют знакомить их с понятием согласия в раннем возрасте и постоянно на него ссылаться. Рэйчел Брайан написала отличную книгу на эту тему – «Согласие (для детей!)» (Consent (for Kids!))[315].

Иногда мы сами нарушаем телесную неприкосновенность своих детей в благих попытках научить их вежливости. Мы убеждаем их, что они ответственны за свое тело, а затем меняем курс и даем указание обнять тетю Джойс (я и сама так делала неоднократно). То же самое относится к ситуациям, когда мы заставляем детей обнимать друзей при расставании или в качестве извинения. Это плохая идея, так как в этом случае дети получают противоречивые сигналы о согласии и физической неприкосновенности. «Больше всего меня устраивает, когда люди говорят: “Мне были бы приятны твои объятия, если ты сам хочешь меня обнять”», – говорит Поко Кернсмит, специалист по предотвращению насилия из Университета Уэйна. Обязательно заверьте детей, что вы не обидитесь, если у них нет такого желания.

Всякий раз, когда возникает необходимость вторгнуться в личное пространство вашего ребенка, «возьмите себе за правило спрашивать на это его согласия», говорит Эмили Ротман, специалист в области здравоохранения из Бостонского университета. Например: «Не возражаешь, если я подниму твою рубашку, чтобы взглянуть на эту царапину? Не возражаешь, если я обниму тебя?» Может быть, это перебор, но, показывая ребенку, что вы уважаете его физическую неприкосновенность и личное пространство, вы подтверждаете его право взять на себя ответственность за собственное тело и даете понять, что тело другого человека принадлежит только этому человеку.

И главное: мы должны объяснить детям, что им следует делать, если кто-нибудь посторонний прикоснется к ним помимо их желания. Посоветуйте детям обратиться к вам или другому взрослому (например, к вожатому в лагере или к учителю) в случае, если кто-то их трогал и это их смутило, или они этого не хотели, или они не знали, как отказать. Можно конкретизировать, о каком виде физического контакта идет речь. Например: «Скажи мне сразу же, если кто-нибудь тебя поцелует, попросит тебя раздеться, дотронется до тебя без твоего желания или попросит тебя дотронуться до себя, хотя ты не хочешь этого делать». Объясните, что люди не вправе просить детей сохранить подобные инциденты в тайне и что дети всегда могут рассказать о них родителям, даже если их попросили этого не делать. Можно добавить, что каждый взрослый знает, что нельзя трогать интимные части тела ребенка, и что если какой-то человек утверждает обратное, то, значит, он врет. (Если вы опасаетесь, что ваш ребенок мог подвергнуться сексуальному насилию, обратитесь к педиатру, в полицию или позвоните на горячую линию по вопросам жестокого обращения с детьми.)