Как возвращаются ангелы - [7]

— А ты менталией пользоваться можешь? Не потерял к ней способность?

— Я не знаю. Здесь меня никто не слышит. Я тоже никого не слышу, в ваших ментальных потоках невозможно разобрать отдельные слова, всё сливается в однородный шум, очень громкий. Слишком громкий.

— Как же ты тогда языку выучился? — не поверил Олег.

— Это за счёт другой способности. Она осталась без изменений. А вот говорить на менталице я больше не могу. И, кажется, понимаю, почему так получилось. Хотя ваш мир ничем особенным от нашего не отличается, зато ваше ментальное поле… Оно совершенно не похоже на менталку жителей нашего мира. Не совпадают ни частоты, ни длины. К тому же эти ваши эмоции… Они слишком сильные. Ни одно живое существо не способно выдержать такого напряжения нервов! Для вас же это обычный рабочий уровень. А если начинается пусть даже самый крохотный эмоциональный всплеск… — Раймег сжался как от удара, беспомощно прикрылся крыльями. Вздохнул судорожно, посмотрел на Олега и сказал с глубочайшей серьёзностью: — Всплеском своих чувств вы можете убить. Даже если они направлены на другой объект, то всё равно обжигают не хуже огня. Когда же эмоции адресованы тебе напрямую… Здесь даже не имеет значения, добрые это чувства будут или злые. При такой запредельной интенсивности они одинаково убийственны в любом варианте. Если я попаду под прямой удар эмоциональной волны, от меня даже пепла не останется. За несколько секунд перемелет в молекулярную пыль и развеет по всей ноосфере. — Раймег прикусил губу, отвернулся.

Олег заморгал оторопело. Посмотрел на раймега.

— Лий, — проговорил он медленно, не зная как сформулировать мысль, — я… Я часто причинял тебе боль?

Раймег отрицательно качнул головой. Посмотрел на Олега и очень осторожно, едва прикасаясь, погладил его руки.

— Ты был очень деликатен. Даже когда на прогулку меня выводил, то старался выбирать самые уединённые места. Как будто догадывался… Если бы не ты, мне не прожить здесь и часа. Я так благодарен тебе… — Лий прижался к ногам Олега, спрятал лицо у него в ладонях.

— Не надо, — попросил Олег. — Разве ты на моём месте поступил бы иначе?

Лий прижался к нему ещё теснее.

— Если ваше правительство… Или ещё кто-нибудь… Если чужие захотят отобрать меня, то умоляю, не отдавай! Убей меня, хорошо? Ты ведь теперь знаешь, как это сделать. Я не хочу ни к кому другому, не могу. Ты ведь убьёшь меня, правда? — Лий с надеждой и мольбой посмотрел на Олега. — Пообещай, что не отдашь чужим, что убьёшь меня сам!

— Я помогу тебе вернуться домой.

— Это невозможно! — Лий вскочил на ноги. — Мне никогда не вернуться домой.

И закашлялся, стал тереть горло.

— Всё, — отрезал Олег. — Хватит на сегодня разговоров. Завтра обсудим почему невозможно, как невозможно и зачем невозможно. А сейчас я тебе горячего молока с маслом и мёдом сделаю.

Лий кивнул. Эта смесь оказалась его самым любимым напитком.

* * *

— Странный вы народ, человеки, — сказал Лий под вечер.

— Почему? — заинтересовался Олег.

— С такой мощностью эмоционального поля вы не должны замечать его мелкие колебания. Это был бы такой же абсурд, как попытка использовать отбойный молоток в качестве швейной иголки. Однако в своих книгах и фильмах вы создаёте столь тонкий рисунок чувств… Замечаете их малейшие оттенки… Я даже не уверен, что сам способен на такую детальность восприятия.

Олег усмехнулся.

— Если ты понимаешь человеческие книги и фильмы, значит наши эмоциональные поля не так уж и сильно различаются. К тому же не стоит судить обо всей земной литературе и кинематографии по единичным экземплярам. Фильм, который ты только что посмотрел, и стихи, которые читал днём, — это гениальные произведения, то, что однозначно признаётся лучшим в нашей культуре. Однако китча и графомании среди земных книг и фильмов несравненно больше.

Лий мягко рассмеялся.

— Это я уже понял. Но если бы ты приехал к нам, то какие бы книги стал читать в первую очередь — те, которые раймеги называют «главными драгоценностями своей литературной сокровищницы», или халтурную писанину, о которой забываешь всего лишь через час после прочтения?

Олег посмотрел на него с интересом:

— Ты очень хорошо разбираешься в земной жизни. Даже фильм понял, хотя там немало специфических деталей.

— Откуда тебе знать, что для раймега выглядит специфичным, а что нет? Наши миры во многом похожи. Ведь я уже это говорил! А ты не поверил.

— Ангел, я же твоего мира не видел. Так что слова о похожести двух цивилизаций звучат для меня бессмыслицей.

Лий озадаченно нахмурился:

— Почему ты называешь меня ангелом? Я никак не могу понять, кто это. Информация о них такая противоречивая.

Олег вздохнул:

— Я, пожалуй, вразумительных объяснений дать не смогу, так что лучше сам прочти.

Он достал энциклопедию, показал нужную статью. Лий внимательно прочёл о прямом и переносных значениях слова, сосредоточенно рассмотрел иллюстрации, пробежал взглядом дополнительные статьи, на которые ссылалась заметка об ангелах.

Немного подумал и решительно потребовал:

— Никогда больше не называй меня ангелом! Или я подумаю, что ты хочешь меня оскорбить.

— Что?! — растерянно уставился на него Олег. — Но… Почему?!