Как в индийском кино - [66]

Единственным бесконечно преданным семье Смирновых, но неизвестным мне человеком был Рома, но в окружении Вадима не появлялся человек с таким именем. И раз его уже давно никто не видел, то его, возможно, действительно нет в живых, но он мог завещать своему брату, сыну, племяннику, да мало ли кому, позаботиться об этой семье. А что это за человек и какими связями он обладает, я не знаю, но могу узнать хотя бы полное имя этого Романа, чтобы потом уже плясать от него – мне же Николай Николаевич обещал выяснить.

Вскочив с места как ужаленная, я бросила искать его телефон и, найдя, быстро набрала номер – естественно, я не собиралась говорить ему правду о цели своего звонка.

– Николай Николаевич, это Иванова, – сказала я, когда он мне ответил. – Помните меня?

– Помню, и уже все знаю – мне Валина соседка позвонила, – сообщил он мне.

Говорить ему, русскому офицеру, что сын его друга сбежал из России, я не собиралась и поэтому просто напомнила:

– Николай Николаевич, вы мне обещали про Романа узнать.

– Зачем вам теперь это? – удивился он.

– Так хоть сообщить о том, что случилось, – объяснила я, надеясь, что это прозвучало логично.

– А-а-а, сейчас найду, куда я все это записал, – пообещал он.

Пока он где-то что-то искал, я от нетерпения приплясывала на месте.

– Вот, нашел. Пишите! – раздался наконец его голос.

– Уже пишу, – обрадовалась я. – Роман… а дальше как?

– Да никакой он не Роман! – сказал Николай Николаевич, и я чуть не села мимо кресла, а сердце сжалось от нехорошего предчувствия. – Рома – это прозвище у него такое, потому что цыган. Вообще-то, он таборный был, но после того, как его отец мать зарезал, сбежал. Беспризорничал, в детдоме жил, потом армия. А зовут его на самом деле Михаил Иванович Васильев.

Если бы рядом со мной ударила молния, я не была бы так потрясена, на несколько минут я даже перестала что-либо видеть и слышать, потому что в ушах зазвенело, а в глазах потемнело. С трудом взяв себя в руки, я откашлялась и попросила:

– Повторите, пожалуйста, что вы говорили, а то я писала и не расслышала.

– Говорю же, Михаил… – начал было он, но я перебила его:

– Да нет, это я поняла! А дальше?

– А чего дальше? – удивился он. – Я же сказал, что он после армии в военное училище поступил, служил на Дальнем Востоке, а потом пропал куда-то. Все, больше ничего не узнал.

– Спасибо вам большое, – только и смогла пролепетать я.

Ну вот все и встало на свои месте! Нет, ну каков Красавчик! Ну и артист! Три года прямо-таки в подполье прожил! Изображал из себя подхалима, низкопоклонничал! И все это для того, чтобы спасти Вадима! Да, его он спас, но, по сути-то, Васильев предатель! Вывез за границу гениального ученого, от которого, может быть, судьба страны зависит! Нет, я не собиралась немедленно звонить Шмакову или Куратору, чтобы сообщить, что Смирнов жив. Мне для начала очень хотелось в глаза Красавчику посмотреть, его послушать, да и самой кое-что ему высказать! День был еще рабочий, время тоже, так не посетить ли мне ООО «Янтарь» по старой памяти? Я бросила гадальные кости и, увидев, что выпало «4+17+29», а это значило, что все тайное рано или поздно становится явным, с удовлетворением подумала: «Тот самый случай!»

Подъехав к зданию, я сначала ничего особенного не увидела: окна освещены, за ними фигуры людей угадываются, а потом до меня дошло – входная дверь была приоткрыта, чего раньше никогда не случалось. Я беспрепятственно вошла и вместо привычных охранников увидела пожилого дядьку, который безучастно сидел за столом и разгадывал кроссворд, да он даже не посмотрел в мою сторону.

– Здравствуйте, где мне найти Михаила Ивановича Васильева? – спросила я.

Он соизволил поднять на меня глаза и сказал:

– А это кто?

– Начальник службы безопасности, – удивленно объяснила я.

– Нет у нас такого, – отрезал он.

– А господин Шмаков есть? – обалдело спросила я.

– Иван Степанович у себя. Второй этаж, пятый кабинет, – ответил он и снова уткнулся в кроссворд.

Да, перемены в офисе произошли разительные. На втором этаже из-за дверей слышались веселые голоса и явно нерабочий шум – явственно ощущалось приближение праздника. Предварительно постучав в дверь под номером пять с табличкой «Генеральный директор Шмаков Иван Степанович», но не получив ответа, я все-таки приоткрыла дверь и заглянула. Мама родная! Да Шмаков даже бутылку коньяка не потрудился спрятать, но весь его вид говорил, что лыко он еще вяжет, а если так, то и язык ему развязать будет нетрудно.

– Здравствуйте, Иван Степанович! С наступающим вас! – приветствовала я его.

– И тебя также, – безразличным голосом отозвался он.

– Я так поняла, что Михаил Иванович уже уволился? – Он кивнул. – Так не подскажете ли вы мне его адрес? Понимаете, я на Новый год гостей пригласила, а он в свое время обещал мне очень интересный рецепт риса по-индийски, но в суматохе не успел дать, вот я его теперь и ищу.

Это был выстрел наугад, но он попал в яблочко.

– Да, Мишка там последнее время служил, – наливая себе коньяк, ответил он и спросил, покачав бутылкой: – Будешь?

– Спасибо, но я за рулем, – отказалась я.

– Ну как знаешь, – буркнул Шмаков.