Как устроен этот мир - [2]
2. ЦЕЛОСТНАЯ КАРТИНА МИРА
(3 мая 1994)
Нам постоянно приходится слышать, что так называемая конвенциональная наука, при всех ее видимых достижениях, находится словно бы в шорах, если не в тупике, - и упорно не замечает некоторых важных явлений, которые не укладываются в ее жесткие схемы. Наш собеседник, профессор Алексей Ансельм, считает подобного рода заявления вымыслами людей, не способных воспринимать физический мир как единое целое.
- Ощущение мира как целого свойственно только профессионалам. Именно поэтому люди, далекие от науки, не могут понять, откуда ученый черпает уверенность, когда иной раз категорически утверждает, что чего-то быть не может. Не может - потому что противоречит всей картине мира, а не каким-то отдельным фактам. Конечно, наука не обладает способностью заглядывать в будущее. Она не знает, какие открытия будут сделаны; она знает, какие открытия не будут сделаны - и в какой области они сделаны быть не могут. Псевдооткрытия, вроде телепатии и телекинеза, смехотворны для ученого потому, что они делаются в области, которая давным-давно исхожена и истоптана вдоль и поперек. Такие псевдооткрытия противоречат всему, что мы знаем, а не каким-то конкретным фактам. Это очень трудный момент для людей, не связанных с наукой, - понять, что главная причина, по которой отвергается такое псевдооткрытие, заключена не в каком-то отдельном факте, а во всей совокупности фактов.
- Нередко приходится слышать еще и о левитации. Это загадочное слово отсутствует в русском языке, оно вдвойне загадочно потому, что советские источники не определяют стоящего за ним понятия. На Западе левитацию понимают как способность людей или предметов к свободному парению или полету. Примеры простираются от святых и йогов, которые усилием воли якобы отменяют земное притяжение и висят в воздухе, до ведьм, летающих на Лысую гору. Причем любопытно, что западные справочные издания отзываются об этом осторожно, они словно бы допускают нечто подобное. Как относится к этому настоящая наука?
- Это как раз тот самый случай, когда наука категорически говорит нет. Все тела притягиваются к Земле. Свойство гравитационного взаимодействия управляет вообще всей Вселенной в макромасштабе. Оно определяет и движение планет вокруг Солнца, и вес тела на Земле. Оно проверено-перепроверено, и невозможно себе представить, чтобы оно в каком-то случае вдруг было отменено, - или надо вводить новое взаимодействие. А уж по каким причинам люди такое придумывают - это вопрос не к науке, как вы понимаете. Одним показалось, другие - жулики, которым это выгодно, - тут тысячи ответов. Сложность разоблачения таких вещей состоит в том, что ответы всегда разные. Я, например, читал, что когда некая подводная лодка находилась в середине Тихого океана, один член ее экипажа преспокойно считывал мысли человека, находившегося на расстоянии в десять тысяч километров, в Америке, - и, разумеется, считывал с поразительной точностью. История эта была опубликована, притом - как требующая научного объяснения. Но всё объяснилось очень просто: не было ни подводной лодки, ни считывания мыслей. Тут мы берем, разумеется, крайний случай. Но когда говоришь о возможности подтасовки, люди обыкновенно слушают тебя как-то очень неодобрительно. Всем кажется, что уж в их-то истории всё сбылось и мошенничества не было.
А бывают и совершенно искренние ошибки. Вот случай, который произошел с академиком Мигдалом. Это крупнейший физик, очень яркий человек. Он сам рассказал мне эту историю. Ему так надоело слушать о прочтении мыслей, что он решил поставить научный опыт. Рассуждал он так: если кто-то может телепатировать, так неужели я не могу? Аркадий Бенедиктович по праву держался высокого о себе мнения. Подход он избрал, разумеется, количественный. Он посадил в кресло свою жену и сказал: "Когда я буду думать о чем-то очень будоражащем - о пожаре, несчастье или землетрясении, - ты ставь плюсик. А когда я буду думать о чем-нибудь спокойном, о какой-нибудь гладкой поверхности моря или там озера, ставь минус..." Опыт продолжался минут пятнадцать. Мигдал сменил чуть ли не сто сюжетов и сам тоже себе записывал плюсиками и минусиками. "Сравнил я, - говорит он, - свою запись с записью реципиента, то бишь жены, и у меня в глазах потемнело. Ни одной ошибки! Плюс на плюс, минус на минус - все до одного! Я пришел в страшное возбуждение, сказал, что это требует дальнейшего изучения. На это мне жена возразила: "Конечно, только ты имей в виду, что когда ты думаешь о чем-то неприятном, ты сопишь..." Вот, по-моему, типичная иллюстрация случаев совершенно искренних ошибок. Таких ошибок имеется неимоверное множество. Физики, которые по роду своей деятельности вынуждены выискивать очень тонкие экспериментальные эффекты, знают, как легко впасть в невольную ошибку... Так что про левитацию я вроде бы вам ответил: нет, не может быть левитации, увы.
3. СИМПОЗИУМ ПАМЯТИ ГЕОРГИЯ ГАМОВА
(20 сентября 1994)
В Петербургском физико-техническом институте состоялся симпозиум по астрофизике, приуроченный к девяностолетию со дня рождения Георгия Антоновича Гамова. Имя этого замечательного ученого мало известно на родине, во всяком случае за пределами узкого круга специалистов, зато в этом кругу Гaмовa ставят невероятно высоко, в один ряд со знаменитым Львом Ландау и даже выше его. Но Ландау - это цeлая эпоха российской физики. Как же получилось, что Гамов, сопоставимый с ним пo значению, в наши дни практически полузабыт? Послушаем, что говорит о Гамове профессор Алексей Андреевич Ансельм.
Если наша планета не уникальна, то вероятность повсеместного существования разумной жизни огромна. Более того, за всю историю человечества у инопланетян было достаточно времени, чтобы дать о себе знать. Так где же они? Какие они? И если мы найдем их, то чем это обернется? Ответы на эти вопросы ищут ученые самых разных профессий – астрономы, физики, космологи, биологи, антропологи, исследуя все аспекты проблемы. Это и поиск планет и спутников, на которых вероятна жизнь, и возможное устройство чужого сознания, и истории с похищениями инопланетянами, и изображение «чужих» в научной фантастике и кино.
Книга немецкого историка, востоковеда, тюрколога, специалиста по истории монголов Бертольда Шпулера посвящена истории и культуре Золотой Орды. Опираясь на широкий круг источников и литературы, автор исследует широкий спектр вопросов: помимо политической истории он рассматривает религиозные отношения, государственный строй, право, военное дело, экономику, искусство, питание и одежду.
В русской истории 14 лет, прошедших с 1598 по 1612 год, называют «разрухою» или «Смутным временем». «Смятения» Русской земли, или «Московская трагедия», как писали о ней иностранцы, началась с прекращением династии Рюриковичей, т. е. после кончины Царя Фёдора Ивановича, и кончилась, когда земские чины, собравшиеся в Москве в начале 1613 г., избрали на престол в Цари Михаила Фёдоровича, родоначальника новой династии Дома Романовых.
Джон фон Нейман был одним из самых выдающихся математиков нашего времени. Он создал архитектуру современных компьютеров и теорию игр — область математической науки, спектр применения которой варьируется от политики до экономики и биологии, а также провел аксиоматизацию квантовой механики. Многие современники считали его самым блестящим ученым XX века.
Давид Гильберт намеревался привести математику из методологического хаоса, в который она погрузилась в конце XIX века, к порядку посредством аксиомы, обосновавшей ее непротиворечиво и полно. В итоге этот эпохальный проект провалился, но сама попытка навсегда изменила облик всей дисциплины. Чтобы избавить математику от противоречий, сделать ее «идеальной», Гильберт исследовал ее вдоль и поперек, даже углубился в физику, чтобы предоставить квантовой механике структуру, названную позже его именем, — гильбертово пространство.
Женщина, еврейка и ученый — непростая комбинация для бурного XX века. Австрийка по происхождению, Лиза Мейтнер всю жизнь встречала снисходительность и даже презрение со стороны коллег-мужчин и страдала от преследований нацистов. Ее сотрудничество с немецким химиком Отто Ганом продолжалось более трех десятилетий и увенчалось открытием нового элемента — протактиния — и доказательством возможности расщепления ядра. Однако, несмотря на этот вклад, Мейтнер было отказано в Нобелевской премии. Она всегда отстаивала необходимость мирного использования ядерной энергии, в изучении которой сыграла столь заметную роль.