Как стать полиглотом - [20]
Что-то подобное происходит и с эсперанто. Как только его отпускают со вторых ролей и начинают писать на нем стихи или объясняться с девушками, возникают тысячи недомолвок и устойчивых выражений, вырастающих из родного языка того, кто говорит: русского, испанского, любого другого, – изменяется выговор – и преимущества искусственного языка тают на глазах.
Если заглянуть в историю, такое происходило не раз. Вот, скажем, латынь в средние века уж на что была международным языком, многие на ней говорили в быту. Французский язык – вообще ее прямой потомок, а в английском до сих пор 1/6 нормального текста составляют латинские слова. И тем не менее уже в XVI веке англичане и французы, говоря по-латыни, совершенно не понимали друг друга. Мешало все – от выговора до непривычного построения фраз. Тот же порочный круг характерен и для интерлингвы, на которой мы не будем специально останавливаться, и для любого другого международного, а тем более искусственного языка.
Сразу оговоримся: «порочный» совсем не значит «непреодолимый». Возьмем, например, проблему космического языка, приспособленного для общения между космонавтами, а если нужно – и для переговоров с жителями других планет. Проектов здесь сколько угодно. Кстати, было бы ошибкой думать, что все они современные. Еще Вольтер мечтал о межпланетном языке. В его сочинении «Микромегас» земляне уверенно объясняются с жителями Сатурна, хотя у первых 5 чувств, а у вторых 72. А К.Э. Циолковский предсказывал, что в будущем обитатели Солнечной системы разовьют вот такой способ общения: «На одной из видных частей тела, сквозь его прозрачную покрышку… играет ряд живых картин, следуя течению мыслей существа и точно их выражая; зависит это от прилива подкожных жидкостей разных цветов в чрезвычайно тонкие сосуды, которые и вырисовывают ряд быстро меняющихся и легко понятных картин». Как верно замечают современные исследователи, эта мечта об общении, минующем звуки, особенно трогательна для довольно одинокого и практически глухого человека.
А в наши дни мощные радиотелескопы направляют к скоплениям звезд, отстоящих от нас на тысячи световых лет, послания, написанные на вполне реальных космических языках. Как правило, они состоят из «слов», выражающих натуральный ряд чисел, атомные номера важнейших элементов таблицы Менделеева, структуру ДНК – носителя наследственности человека – и другие понятия, определяющие жизнь человеческого рода. Вот строчка одного из таких посланий:
Оно было отправлено в 1974 году со станции Аресибо, адресовано скоплению из 300 тысяч звезд созвездия Геркулеса и дойдет до получателя через… 23 985 лет! Нет никакого сомнения, что такое «письмо» – триумф идеи искусственных языков. Но все же стоит отметить, что, когда участникам полета «Союз – Аполлон» нужно было обеспечить общение, снизив возможность сбоя до минимума, космонавты обратились к родным языкам – русскому и английскому…
Вот и мы вслед за ними обратимся ко второму пути построения международного языка. Это не искусственный, а естественный язык, только готовый к такой роли в силу своего авторитета. Попытки подобного решения предпринимались уже более 3 тысяч лет назад. Тогда роль посредника в отношениях между многими ближневосточными народами принял на себя аккадский язык – дальний предок арабского. Но, как и следовало ожидать, мысль о том, что мировое сообщество нуждается в мировом языке, до конца была продумана примерно на тысячу лет позже древними греками. В самом деле, кому, как не им, выпало решать эту задачу. Ведь на греческом языке объяснялись купцы в финикийских портах и легионеры на улицах гордого Рима, египетские ремесленники на знойном Ниле и предки славян у стен Ольвии… И сразу же возникли вопросы, на которые до сих пор не получено удовлетворительного ответа. Прежде всего, чтобы язык был хорошим посредником, кто-то должен сохранять его стройным и общепонятным, то есть нормировать. А кто будет этим заниматься?
Естественный ответ: тот, для кого этот язык родной. Но такое решение дает очевидные преимущества одному народу, предоставляет ему право проводить через язык – хотя бы через те новые слова, которые в него допускаются, – свое мировоззрение и образ жизни. Однако отнюдь не все хотят получать с языком-посредником такое дополнение. А если язык начнут нормировать и перекраивать в каждом крупном центре, то очень скоро у него появятся диалекты или, того и гляди, они превратятся в особые языки – и тогда прощай, единство. Подобные процессы наметились уже в греческом, однако, поскольку проблемы финикийских портов и египетских оазисов далеки от нас, обратимся к современной Европе. В последние века языки-посредники набирались отсюда – еще недавно это были французский с немецким, а сегодня на первый план выдвинулся английский, которым мы и займемся.
По целому ряду причин для многих стран этот язык оказался в настоящее время одним из наиболее приемлемых вариантов. На его поддержку не жалели сил и средств. Результаты не замедлили сказаться. Сейчас английский – первый язык для 345 миллионов человек и второй еще для 400 миллионов. Обучение английскому и в нашей стране поставлено на широкую ногу. Достаточно сказать, что не менее половины средних школ дают знания в этой области. А всего английский язык сейчас изучают в мире 120 миллионов человек, плюс 80 процентов всех компьютеров общаются с операторами по-английски.
Монография посвящена восстановлению доминант такого оригинального и плодотворного феномена отечественной культурной традиции, как «петербургский миф» – прежде всего так, как они видятся через призму взаимодействия города с его ключевыми культурными партнерами, а именно «немецким миром» и «французской цивилизацией». Особое место уделено многообразным культурным контактам, опосредовавшим включение в состав «петербургского мифа» элементов исторически предшествовавших городу на Неве, субстратных для него культур прибалтийско-финских народов, шведов, а также византийской духовной традиции.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Предлагаемая вашему вниманию книга – сборник историй, шуток, анекдотов, авторами и героями которых стали знаменитые писатели и поэты от древних времен до наших дней. Составители не претендуют, что собрали все истории. Это решительно невозможно – их больше, чем бумаги, на которой их можно было бы издать. Не смеем мы утверждать и то, что все, что собрано здесь – правда или произошло именно так, как об этом рассказано. Многие истории и анекдоты «с бородой» читатель наверняка слышал или читал в других вариациях и даже с другими героями.
Книга посвящена изучению словесности в школе и основана на личном педагогическом опыте автора. В ней представлены наблюдения и размышления о том, как дети читают стихи и прозу, конкретные методические разработки, рассказы о реальных уроках и о том, как можно заниматься с детьми литературой во внеурочное время. Один раздел посвящен тому, как учить школьников создавать собственные тексты. Издание адресовано прежде всего учителям русского языка и литературы и студентам педагогических вузов, но может быть интересно также родителям школьников и всем любителям словесности. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
На протяжении всей своей истории люди не только создавали книги, но и уничтожали их. Полная история уничтожения письменных знаний от Античности до наших дней – в глубоком исследовании британского литературоведа и библиотекаря Ричарда Овендена.
Книга известного литературоведа, доктора филологических наук Бориса Соколова раскрывает тайны четырех самых великих романов Федора Достоевского – «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы» и «Братья Карамазовы». По всем этим книгам не раз снимались художественные фильмы и сериалы, многие из которых вошли в сокровищницу мирового киноискусства, они с успехом инсценировались во многих театрах мира. Каково было истинное происхождение рода Достоевских? Каким был путь Достоевского к Богу и как это отразилось в его романах? Как личные душевные переживания писателя отразились в его произведениях? Кто был прототипами революционных «бесов»? Что роднит Николая Ставрогина с былинным богатырем? Каким образом повлиял на Достоевского скандально известный маркиз де Сад? Какая поэма послужила источником знаменитой легенды о «Великом инквизиторе»? Какой должна была быть судьба героев «Братьев Карамазовых» в так и ненаписанном Федором Михайловичем втором томе романа? На эти и другие вопросы о жизни и творчестве Достоевского читатель найдет ответы в этой книге.
Институт литературы в России начал складываться в царствование Елизаветы Петровны (1741–1761). Его становление было тесно связано с практиками придворного патронажа – расцвет словесности считался важным признаком процветающего монархического государства. Развивая работы литературоведов, изучавших связи русской словесности XVIII века и государственности, К. Осповат ставит теоретический вопрос о взаимодействии между поэтикой и политикой, между литературной формой, писательской деятельностью и абсолютистской моделью общества.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.