Как стать... элитой - [3]

Нет, не поймите меня неправильно. Я не считаю себя гением. Гений, с моей точки зрения, это тот, кто расщепляет атом или изобретает одну из тех ракет для "звёздных войн", которые могут останавливаться на красный свет и заворачивать за углы. Вот это — гений. Я не могу делать такие вещи, хотя я бы не отказался попробовать. Я — обычный парень, такой же как вы. Бог не наградил меня какими-то особыми талантами. Я — не Майкл Джордан и не Альберт Эйнштейн. Таких как я — полно. Вы можете сделать всё, что сделал я. Многие из вас могут сделать это лучше меня.

По моему мнению, если ты веришь в себя, то для тебя не существует невозможного. Я думаю, что каждый может делать удивительные вещи, вне зависимости от того, кто ты такой или в каких обстоятельствах ты находишься. Ты можешь стать тем, кем ты захочешь и сделать всё, что ты захочешь, если ты постараешься. Если ты думаешь, что ты можешь что-то сделать, или если ты думаешь, что, наоборот, ты не можешь что-то сделать — ты прав в обоих случаях. Вера может творить чудеса. Ты — есть продукт своей веры в себя, и ты станешь тем, кем ты веришь ты можешь стать. Всё очень просто. Если ты веришь в себя, то ты можешь зайти так далеко, что люди будут шокированы тем, что ты сделал…. Чёрт, ты даже сможешь зайти так далеко, что ты сам будешь шокирован тем, что ты сделал…. если ты веришь в себя. Никогда не забывайте эту истину: ты можешь сделать всё, если ты постараешься, как следует.

Вы когда-нибудь читали книгу "Анатомия болезни" Нормана Казенса? Это фантастическая книга. Она вселит в вас мысль, что на свете нет ничего невозможного. У Казенса нашли смертельную болезнь, рак. Врачи сказали, что ему осталось жить всего несколько месяцев. Вместо того, чтобы пасть духом и умереть, Казенс встал и сказал: "Пошли вы все к чёрту, я не собираюсь умирать." И знаете что? Он не умер! В действительности, он до сих пор является самим воплощением здоровья, энтузиазма и бодрости. Ну разве это — не фантастика? Как я сказал, нет ничего невозможного.

Должен вам в кое-чём признаться. Я часто плачу. В действительности, я плачу чуть ли не по любому поводу. Когда Эллиот сказал «прощай» И-Ти в фильме «Инопланетянин», я не мог остановить слёзы в течение добрых десяти минут. Я был тронут до слёз, когда Бастер Дуглас вырвал титул чемпиона мира в тяжёлом весе у Майка Тайсона спустя всего несколько часов после того, как Бастер узнал о смерти своей матери в результате инфаркта. До сих пор каждый раз, когда я слышу речь Мартина Лютера Кинга "У меня есть мечта", я ничего не могу поделать со слезами.

Но больше всего меня трогают люди, мужчины и женщины, которые достигают своих целей — таких высоких, что другие люди не могут даже осознать это. Я бываю тронут до слёз, когда вижу, как люди добиваются своего вопреки всем обстоятельствам. Причём сейчас я говорю даже не только о великих людях. Да, конечно, великие люди тоже трогают меня до слёз. Как я уже сказал, меня вообще легко довести до слёз. Но сейчас я говорю об обычных и не столь обычных людях, которые добились поистине волшебных вещей в своей жизни. О тех, кто силой своего сердца и ума дошли до своего абсолютного предела и шагнули за него. Такие личности действительно трогают меня, доводят не только до слёз, но и заставляют пересмотреть многое в своей жизни. Глядя на них, мне хочется стать лучше.

Хочу дать вам один пример, чтобы вы поняли, о чём я веду речь. Оглядываясь на свою жизнь, я могу сказать, что одним из самых главных событий в ней было знакомство с Элейн МакКейн. История Элейн, как никакая другая в моей жизни, сильно повлияла на меня и не раз доводила до слёз.

Когда мы встретились впервые, она была чёрнокожей оборванкой из Сидертаун, штат Джорджия. Я работал первый год в Albany State College. Я преподавал спортивную психологию, а она была моей ученицей-первокурсницей.

Элейн всегда сидела в классе на задней парте с опущенной вниз головой. Выглядела она, в лучшем случае, как нищенка. Каждый день она была одета в одну и ту же одежду. Рваные ботинки, тоненькие, как бумага, чулки. Истёртые джинсы и блузка, на которой можно было насчитать целую коллекцию самых разнообразных пятен. Однако более всего она выделялась своей причёской. Я даже не могу вам сказать, как эта причёска называлась. Нечто среднее между косичками, локонами и завитками в африканском стиле. Я не знаю. Страшно даже подумать, как могла называться та причёска. В общем, её волосы выглядели ужасно. По всей откровенности, её голова выглядела так, как будто она волосы расчёсывала в лучшем случае дикобразом.

В классе Элейн была чрезвычайно внимательна. Если я что-то говорил, она это тут же записывала в тетрадку. Я имею в виду, что она записывала буквально все мои слова. Бывало, я скажу: "Ну и жарища же здесь!". А она возьмёт и запишет эти мои слова. Я ещё тогда думал: "Надо же, у меня с этой девчонкой прямо полный контакт какой-то. Наверно, между нами установилась какая-то особая связь. У меня никогда не было ученика прилежнее её." А затем я смотрел на её одежду и вспоминал слова моего отца, которые он повторял мне, когда я был маленьким мальчиком: "Никогда не стесняйся своей бедности. Главное не то, что на тебе надето, а то, что у тебя в голове. Вот что важно". И я, бывало, думал: "Пусть у Элейн и нет хорошей одежды, но она отлично соображает и у неё сильный характер". Затем пришло время провести первую контрольную. Я был уверен, что Элейн сдаст тест на «отлично». В конце концов, она ведь внимательно конспектировала все мои лекции. Как только занятия кончились, я нашёл в кипе контрольных тест Элейн. Хотя она ещё ни разу не взглянула мне прямо в глаза, но я был уверен, что между нами установилась какая-то особая связь, что она меня понимала. Когда я взглянул на её листок, я не мог поверить собственным глазам. Её каракули выглядели так, как будто она мелком на асфальте почертила. Чушь. Курица и то лучше напишет лапой. "О боже", подумал я с ужасом, "да у неё же с головой не в порядке". На следующий день я нашёл Элейн и пригласил её в свой кабинет. Честно говоря, я собирался ей сказать, что её не место в колледже, что она здесь лишь теряла время и деньги. Знаю, знаю, я — "надутый осёл". Что же, я не смог ей этого сказать. Духа не хватило. Потратив 20 минут на разговор с ней, а вернее, с её макушкой — она ни разу не подняла голову — я понял, что передо мной сидел особый человек. Прежде всего, как я уже догадывался, выяснилось, что она на самом деле живёт на грани нищеты. Та одежда, что была на ней — это было практически всё, что у неё было. Хуже того, ей даже на еду денег не хватало, не говоря уже об одежде. Это было печально. Она также была безграмотной в прямом смысле этого слова. Я говорю серьёзно — она едва могла читать или писать. Как она умудрилась поступить в колледж, ума не приложу. По моим прикидкам, она знала примерно 20–30 слов. Однако у неё была одна вещь. Одна особенная вещь. У неё была мечта. Люди, у которых есть мечта, могут подняться до небес, до самых звёзд. Наша история есть свидетельство тому, что наши мечты сегодня превращаются в нашу действительность завтра. Хотя мы, американцы, разучились мечтать. Но Элейн была не такая, она верила в себя и она могла мечтать. Ещё как.