Как спасти заложника, или 25 знаменитых освобождений - [24]

Так Кляйн разоружился — и символически, и буквально. Но самое главное: он сообщил в письме о готовящихся новых терактах. «Революционные ячейки» намечали убийство двух членов Еврейского сообщества ФРГ. Узнав об этом, Карлос объявил Кляйна преступником и «врагом мировой революции».

А «враг» засел писать покаянные мемуары. Спустя два года рукопись «Возвращение к человечности, или Смерть террориста» также полетела по почте в Германию, где и была опубликована. Название означало только одно: террорист-Кляйн умер, а нынешний Кляйн оч-чень хороший парень! Он словно просил прощения: мамочка, я больше не буду!

В 1993-м Кляйн рискнул перебраться из Ливии во Францию, где поселился под чужим именем в тихой нормандской деревушке. Когда в декабре 1997 года в Париже начался суд над Карлосом, Кляйн не отходил от телевизора. Судьи попытались разобраться в венском «подвиге» Карлоса.

— Всех троих застрелил Ганс-Иоахим Кляйн, — невозмутимо, без тени сомнения сообщил 48-летний супертеррорист. — Я ему приказал сделать это, а он исполнил приказ. Кляйн вообще любит убивать людей…

— Какой негодяй! — заорал Кляйн и плюнул в экран. — Мерзкий клеветник!

Самого Кляйна французская контрразведка выследила в 1999-м и выдала Германии. Кающийся террорист предстал перед судом в возрасте 51 года во Франкфурте-на-Майне 17 октября 2000 года.

— Я всего лишь пугнул женщину, — сообщил подсудимый. — Я стрелял в воздух.

Его адвокат убедил судей в том, что на Кляйне и правда нет крови:

— Карлос Шакал оклеветал моего подзащитного из чувства мести. Это косвенно лишний раз доказывает, что герр Кляйн абсолютно порвал с террористами. Прошу учесть чистосердечное признание герра Кляйна в том, что он действительно участвовал в теракте против министров ОПЕК.

Попробовал бы Кляйн свое участие отрицать — ведь в ходе теракта он был многократно сфотографирован! Однако помимо признания в собственных грехах, не менее чистосердечно герр Кляйн поведал суду о той помощи, которую оказал ему Йошка Фишер, нынешний глава германского МИД.

— Он был одним из образцов и ориентиров моей юности, — потупившись, сообщил раскаивающийся террорист.

В ФРГ разразился грандиозный скандал. Йошка Фишер пытался все отрицать. Однако Кляйн выложил неопровержимые улики, и тот вынужден был сознаться в своих давних связях с немецкими и палестинскими террористами. Так подтвердилась информация, которую спецслужбы ФРГ получили от беглых западногерманских боевиков-террористов, укрывавшихся в ГДР до объединения страны. Шефу немецкой дипломатии потребовалась вся его изворотливость, чтобы кое-как выпутаться из этой истории.

Суд приговорил Ганса-Иоахима к 9 годам тюрьмы. Теперь нужно ожидать его новой саморазоблачительной книги: настало время, когда он может рассказать всё. Кляйн выйдет на свободу к собственному 60-летию.

Очерк 5 ЖАНДАРМЫ В «ДУХОВКЕ АФРИКИ»

Фронт освобождения Сомалийского берега

Читателю наверняка знакомы очертания полуострова Сомали: на карте Африки он выступает далеко на восток — в синюю гладь Индийского океана. В конце XIX века, в апогее азартной битвы развитых стран за колонии, прибрежные территории полуострова были поделены между Францией, Великобританией и Италией. Так образовались три колонии: Французский Берег Сомали, Британский Сомалиленд и Итальянский Сомали. Внутренняя, наиболее дикая, часть полуострова подпала под власть соседней Эфиопии.

Однако после Второй мировой войны обладать колониями стало невыгодно. Содержание колониальной администрации, полицейского и воинского контингентов превратилось в обузу. Для чего создавать туземцам инфраструктуру, образовательную и больничную сети? Зачем рисковать жизнями своих граждан, которых так и норовят подстеречь в засаде вездесущие мятежники? Колонизаторы здраво рассудили: пускай колониальные народы сами борются с нищетой. Все равно сырье и тропические фрукты они мимо мирового рынка не пронесут.

В 1950-м Великобритания вернула перешедший под ее контроль после Второй мировой войны Итальянский Сомали. А в 1960-м обе метрополии едва ли не день в день даровали независимость своим колониям, после чего те объединились в Сомалийскую Республику. Однако французы по ряду причин не пожелали следовать примеру Великобритании и Италии.

Во-первых, на Французском Берегу Сомали припеваючи жили несколько тысяч французов. Во-вторых, небольшие размеры колонии (максимум 240 на 160 километров) удешевляли ее содержание. В-третьих, административным центром колонии был стратегически важный порт Джибути на берегу Аденского залива — морские ворота всей Восточной Африки.

Но далеко не всех туземцев такое положение устраивало. Тогдашний мир питался иллюзией, будто крах колониальной системы является следствием национально-освободительной борьбы, которую вели народы колоний. Эта иллюзия подпитывалась другой иллюзией, и весьма опасной: большая часть человечества наивно полагала, что, сбросив колониальное иго, дикие племена немедленно рванут к процветанию. Сквозь завесу времени совершенно не просматривалось будущее черной Африки через несколько десятилетий — с населением, гибнущим от безумных войн, тотального СПИДа и перманентного голода, вызванного наступлением Сахары.