Как слушать музыку - [10]

https://www.youtube.com/watch?v=r3uLkUzQ_gs

Дирижёр – человек, координирующий действия оркестрантов. Часто слушателя мучает вопрос: ведь дирижёр ничего не играет, зачем он на сцене? Неужели музыканты не справятся без него? «Координатор» нужен оркестру даже в самом грубом смысле: попробуйте хотя бы впятером одновременно хлопнуть в ладоши без «дирижёра». Теперь вообразите, что людей не пятеро, а 80 или 100, и нужно не хлопнуть в ладоши, а воспроизвести сложный текст с вступлениями и паузами, причудливой неравномерной пульсацией.

Но ещё важнее – работа, проводимая дирижёром на более тонком, концептуальном уровне. Именно дирижёр в ответе за то, как будет сыграно произведение: какими будут темпы, замедления, ускорения, как будут строиться фразы и где – располагаться кульминации. Да, до известного предела всё это зафиксировано в нотном тексте. Но представьте театрального режиссёра, работающего с труппой. В руках у него – тоже текст, причем более конкретный, чем нотный: пьеса, написанная драматургом. Однако в этом тексте можно ставить разные акценты, менять скорость и характер произнесения фраз так, что смысл одних и тех же слов станет совершенно разным. Именно этим занимается дирижёр: вкладывает в исполнение музыкального произведения определенную интонацию и смысл. Можно сказать, что он – «режиссёр» симфонического «спектакля».

Концертмейстер – слово с несколькими значениями. В самом общем смысле, это – первая скрипка оркестра. Он располагается около левой руки дирижера, ближе всех к публике. Если оркестр играет с солистом, тот, выходя на сцену и кланяясь, обязательно пожимает концертмейстеру руку. Концертмейстер занимает самую почётную, трудную и высокооплачиваемую должность в оркестре. Многие из них иногда выступают как солисты, но входят в историю именно как «первые лица» оркестров, где работают, порой по многу десятилетий. Концертмейстер отвечает за совместность и скоординированность в оркестре. В идеале музыкантам хорошо его видно со всех мест. Когда дирижёр слишком занят творческой концепцией, чтобы следить за техническими моментами, концертмейстер морально возглавляет музыкантов, показывает вступления и темп. Он также представляет коллектив перед дирижёром (это особенно актуально для приглашенных маэстро, которые приезжают сыграть с оркестром одну программу, а не работают с ним постоянно); он отвечает за дисциплину и профессионализм.

Концертмейстер есть и в струнном квартете: это первый скрипач. Он сидит на самом левом (для публики) стуле и развёрнут к ней правым плечом. Это – лидер квартета, ему поручены основные мелодические партии, он играет верхний голос в четырёхголосии, и его партия в техническом отношении самая трудная. Его партнёры – вторая скрипка, виолончель и альт – не подчиняются ему, как оркестранты – концертмейстеру оркестра. В квартете концертмейстер – «первый среди равных», он ведёт, но не подчиняет себе остальных.

Наконец, концертмейстером также называют аккомпаниатора-пианиста, который репетирует и играет с музыкантами или певцами (чаще всего во время учебного или подготовительного процесса).

Солист – тот, кто выступает с оркестром и играет (поёт) сольную – то есть одиночную – партию. Солист – это приглашённая звезда. За сезон он может выступить с десятком разных оркестров и дирижёров в разных точках земли.

На сцене солист располагается между дирижёром и концертмейстером. Его партия хорошо слышна среди оркестрового сопровождения – она яркая, виртуозная, всегда находится на переднем плане. В тот момент, когда перед оркестром появляется солист, субординация на сцене немного меняется: дирижёр перестает полновластно возглавлять процесс. Отношения дирижёра и солиста могут строиться сложно, в диапазоне от гармоничного партнерства двух лидеров до яростного соперничества. Во втором случае оркестру приходится непросто.

Когда начинающий слушатель воспринимает выступление солиста, чаще всего он находится под влиянием двух факторов: звёздности музыканта (певца) и его сценического облика. Публика любит ярких эксцентриков и харизматиков, но постарайтесь не попасться в ловушку автоматического восприятия. К счастью, здесь нет закономерностей. Нельзя сказать, что музыкант, чьё имя у всех на устах, будет играть безусловно хорошо; нельзя также утверждать, что «раскрученная» персона – обязательно пустышка и голый король. Велик соблазн снисходительно отнестись к музыканту, много «танцующему» на сцене («поверхностный!»), или, напротив, впечатлиться театральностью жеста и позы («яркий!»). Распространён нелепый предрассудок, касающийся эффектно одетых и физически привлекательных солисток («берёт внешностью!») или подчёркнуто сдержанных исполнителей («истукан, человек-загадка!»). Обращая излишнее внимание на то, насколько известен музыкант, как он одет, как вышел к инструменту, посмотрел в зал и т. д., мы неосознанно стараемся облегчить себе задачу – вынести суждение о том, что не касается собственно музыки. А потом подменяем им суждение музыкальное.

На самом деле все куда сложнее. Частенько у великих исполнителей бывают неудачные выступления, а музыкант, не произведший на вас абсолютно никакого впечатления, поражает воображение вашего соседа. Кто-то потрясающе играет романтику, но оставит вас равнодушным в старинной музыке. Иногда программа концерта составлена так интересно, что сами по себе сочинения говорят слушателю больше, чем особенное их исполнение (часто это касается новой музыки). Наконец, сценически-театральная часть, от которой мы только что торжественно открестились, на самом деле тоже важна: выбирая костюм, способ появиться на сцене и манеру кланяться, исполнитель кое-что сообщает залу. Точно так же и мы своей одеждой и языком тела говорим миру нечто важное о себе.