Как рождаются открытия? - [23]
В настоящее время организация науки настолько шагнула далеко вперед, что требует специальной подготовки ученых-организаторов. Учеными подсчитано, что только за счет улучшения организации науки можно повысить производительность на 300–400 процентов без дополнительных капитальных вложений. Понятно, что решающую роль в этом деле имеет целенаправленная и планомерная подготовка кадров руководителей научных коллективов.
Каким должен быть современный руководитель научного коллектива?
Какие черты должны в нем преобладать – ученого или организатора? Какие качества он должен иметь? Эти вопросы тем более актуальны сейчас, потому что к руководству лабораторией, сектором, отделом, группой и даже отдельными учреждениями все больше приходят молодые ученые.
Практика показывает, что одно из главных требований руководителя – глубокое знание теории и практики управления. Без этого очень сложно создать в коллективе атмосферу творчества, постоянно повышать эффективность работы. Кроме того, руководитель должен обладать идейной убежденностью, высокими моральными качествами: человечностью, правдивостью, скромностью, простотой, требовательностью к себе и другим.
Учитывая все это, в советское время по инициативе комсомола и советов молодых ученых в Москве и Ленинграде были созданы и успешно работали школы молодых организаторов науки. Их задача – привлечь к занятиям в школе способных молодых руководителей научных коллективов, повысить их квалификацию в области теории и практики управления, познакомить с организацией труда в лучших научных учреждениях. Кроме того, школы суммировали практический опыт слушателей, обобщали и анализировали трудности, с которыми слушатели сталкивались в своей практической деятельности, обучали решению конкретных задач управления.
Одна из школ функционировала на базе Ленинградского финансово-экономического института имени Н. А. Вознесенского и Ленинградского дома научно-технической пропаганды.
Программа школы, рассчитанная на учебный год, содержала в себе основные сведения теории управления, организации и планирования научно-исследовательской работы, экономической кибернетики, методики оценки экономической эффективности научных работ, основных видов морального и материального стимулирования деятельности научных коллективов, социальной психологии, теории исследования операций, теории больших систем и т. д.
Говоря о научном коллективе, хотелось бы остановиться еще на одном вопросе. Порой приходится слышать от людей, не имевших практики научной работы в научно-исследовательском институте, что ученые часто «слоняются» по коридорам, курят, о чем-то оживленно говорят и т. д., а вот на рабочем месте их редко найдешь.
Что же, зрительно оно так и есть. Но это только кажущееся представление о труде, дисциплине ученого. А истинное заключается в том, что рождение идеи у человека, пусть даже самой незначительной, является результатом творческого мышления. И, пожалуй, было бы неверно предписывать всем сотрудникам все рабочее время находится за своим рабочим местом, если у одних катализатором творческого мышления является хождение по комнате, коридору, у других – абсолютная тишина и т. д. Ведь речь не идет о механическом выполнении какой-либо задачи: на основании конкретных данных начертить определенную линию, записать данные эксперимента и т. д. Мы говорим о творческом мышлении. Поэтому нельзя предписывать категорический способ работы ученых, нельзя подходить с раз установившейся меркой ко всем хотя бы уже потому, что ее просто не бывает. Тем не менее, некоторые начальники стараются подогнать всех под одну мерку.
Хорошо сказал об этом академик П. Л. Капица. Прежде было распространено мнение, – говорил он, – что дисциплина нужна для того, чтобы заставить человека работать. Это мнение неправильно и его надо искоренить. Если это так, то такого человека надо гнать. Дисциплина нужна, чтобы люди согласованно работали.
Действительно, вспомним, что один из создателей квантовой механики Поль Андриен Морис Дирак и Жюль Анри Пуанкаре (1854–1912) строили теоремы, гуляя по парку, Хендрик Антон Лоренц (1853–1928) регулярно садился за стол, Генри Гвин Джефрис Мозли приходил в лабораторию в 12 часов дня, «слонялся» по зданию, разговаривал со всеми и принимался за работу только после ланча. Но, взявшись за работу, он не отрывался до четырех-пяти часов утра. Да, наверное, не следует далеко ходить за примерами. Давайте обратимся лучше всего к себе. И обнаружим, что для одного лучше работается утром, для другого – ночью; одни любят чтобы при этом играла легкая музыка, а для других тишина – непременное условие. Короче, сколько людей, столько, пожалуй, способов работы. И теперь судите, работают ученые или нет.
Научное творчество, как и всякое творчество, это целый мир внутренне насыщенной и напряженной жизни. Оно аккумулирует все – и радость открытия, и горечь неудач, ошибок, и чувство ответственности перед обществом за свою работу, и страсть поиска. Не случайно, что перед захватывающей, словно волшебной, неудержимой силой научного творчества все остальное отодвигается на задний план, становится второстепенным.
Монография посвящена проблеме самоидентификации русской интеллигенции, рассмотренной в историко-философском и историко-культурном срезах. Логически текст состоит из двух частей. В первой рассмотрено становление интеллигенции, начиная с XVIII века и по сегодняшний день, дана проблематизация важнейших тем и идей; вторая раскрывает своеобразную интеллектуальную, духовную, жизненную оппозицию Ф. М. Достоевского и Л. Н. Толстого по отношению к истории, статусу и судьбе русской интеллигенции. Оба писателя, будучи людьми диаметрально противоположных мировоззренческих взглядов, оказались “versus” интеллигентских приемов мышления, идеологии, базовых ценностей и моделей поведения.
Монография протоиерея Георгия Митрофанова, известного историка, доктора богословия, кандидата философских наук, заведующего кафедрой церковной истории Санкт-Петербургской духовной академии, написана на основе кандидатской диссертации автора «Творчество Е. Н. Трубецкого как опыт философского обоснования религиозного мировоззрения» (2008) и посвящена творчеству в области религиозной философии выдающегося отечественного мыслителя князя Евгения Николаевича Трубецкого (1863-1920). В монографии показано, что Е.
Эксперты пророчат, что следующие 50 лет будут определяться взаимоотношениями людей и технологий. Грядущие изобретения, несомненно, изменят нашу жизнь, вопрос состоит в том, до какой степени? Чего мы ждем от новых технологий и что хотим получить с их помощью? Как они изменят сферу медиа, экономику, здравоохранение, образование и нашу повседневную жизнь в целом? Ричард Уотсон призывает задуматься о современном обществе и представить, какой мир мы хотим создать в будущем. Он доступно и интересно исследует возможное влияние технологий на все сферы нашей жизни.
Настоящая книга представляет собой интереснейший обзор развития инженерного искусства в истории западной цивилизации от истоков до двадцатого века. Авторы делают акцент на достижения, которые, по их мнению, являются наиболее важными и оказали наибольшее влияние на развитие человеческой цивилизации, приводя великолепные примеры шедевров творческой инженерной мысли. Это висячие сады Вавилона; строительство египетских пирамид и храмов; хитроумные механизмы Архимеда; сложнейшие конструкции трубопроводов и мостов; тоннелей, проложенных в горах и прорытых под водой; каналов; пароходов; локомотивов – словом, все то, что требует обширных технических знаний, опыта и смелости.
Что такое, в сущности, лес, откуда у людей с ним такая тесная связь? Для человека это не просто источник сырья или зеленый фитнес-центр – лес может стать местом духовных исканий, служить исцелению и просвещению. Биолог, эколог и журналист Адриане Лохнер рассматривает лес с культурно-исторической и с научной точек зрения. Вы узнаете, как устроена лесная экосистема, познакомитесь с различными типами леса, характеризующимися по составу видов деревьев и по условиям окружающей среды, а также с видами лесопользования и с некоторыми аспектами охраны лесов. «Когда видишь зеленые вершины холмов, которые волнами катятся до горизонта, вдруг охватывает оптимизм.
Что значат для демократии добровольные общественные объединения? Этот вопрос стал предметом оживленных дискуссий после краха государственного социализма и постепенного отказа от западной модели государства всеобщего благосостояния, – дискуссий, сфокусированных вокруг понятия «гражданское общество». Ответ может дать обращение к прошлому, а именно – к «золотому веку» общественных объединений между Просвещением и Первой мировой войной. Политические теоретики от Алексиса де Токвиля до Макса Вебера, равно как и не столь известные практики от Бостона до Санкт-Петербурга, полагали, что общество без добровольных объединений неминуемо скатится к деспотизму.