Как путешествовать с лососем - [26]

У нас не было денег, и мы изголодались по кино, музыке и театру. Впрочем, мы придумали гениальный способ попадать в театр Кариньяно почти даром. Мы появлялись там за десять минут до начала, подходили к бригадиру клакеров (как же его звали?), пожимали ему руку, оставляя у него в ладони сложенную купюру в сто лир, и он впускал нас в зал. Таким образом, мы были клакерами, которые не брали, а давали деньги за свою работу.

Но была одна проблема: в полночь двери общежития закрывались до утра. Кто не успевал вернуться до полуночи, оставался на улице: в общежитии не было строгой дисциплины, и при желании можно было хоть месяц там не появляться. В общем, без десяти двенадцать мы должны были уходить из театра и сломя голову нестись в общежитие. Однако все спектакли заканчивались далеко за полночь. И получилось так, что за четыре года я пересмотрел все шедевры мировой драматургии, но без последних десяти минут.

Я прожил жизнь, но так и не узнал, что сделал Эдип, когда открыл ужасную тайну своего происхождения, что сталось с шестью персонажами в поисках автора из пьесы Пиранделло, смог ли Освальд Альвинг вылечиться с помощью пенициллина, нашел ли Гамлет ответ на вопрос, быть или не быть. Я не знаю, кем оказалась синьора Понца, не знаю, выпил ли цикуту Сократ в исполнении Руджеро Руджери, не знаю, надавал ли Отелло пощечин Яго, перед тем как провести второй медовый месяц, вылечился ли мольеровский мнимый больной, сумел ли Джаннетто из оперы Джордано «Ужин с шутками» отомстить своему обидчику, не знал, что сталось с Милой ди Кодро из трагедии д’Аннунцио «Дочь Иорио». Я считал себя единственным из смертных, кто страдает таким чудовищным невежеством, пока однажды, беседуя с моим другом Паоло Фабри о старых временах, случайно не узнал, что и у него есть дефект эрудиции, только противоположный. В студенческие годы он подрабатывал билетером в маленьком университетском театре. А поскольку многие зрители опаздывали к началу, он мог попасть в зал только ко второму акту. Он видел, как обезумевший от горя Лир выносит на сцену труп Корделии, и не знал, кто довел их обоих до таких несчастий. Он слышал крик Милы ди Кодро: «Как прекрасно это пламя!» — и терялся в догадках, почему такую благородную девушку решили изжарить на гриле. Он так и не смог понять, из-за чего Гамлет не поладил со своим дядей. Видел, что творит Отелло, и недоумевал, почему у такой славной женушки подушка должна быть не под головой, а на лице.

В общем, мы признались друг другу в наших бедах. И поняли, что нас ждет поистине счастливая старость. Мы будем сидеть на ступеньках загородного дома или на скамейке в городском парке и долгими годами рассказывать — я ему первые акты, а он мне финалы знаменитых пьес, издавая удивленные возгласы или ощущая светлую печаль.

— Да неужели? Как он сказал?

— Он сказал: «Мама, дай мне солнце!»

— Понятно, значит, все-таки рехнулся.

— Да, а знаешь от чего?

И я что-то прошепчу ему на ухо.

— Бог ты мой. Ну и семейка, теперь я понимаю...

— Слушай, а чем кончилось дело у Эдипа? Расскажи!

— Да тут и рассказывать особо нечего. Мама повесилась, а он выколол себе глаза.

— Ах, бедолага. И ведь сколько раз ему намекали, а он не понимал, в чем дело.

— Вот и я не могу успокоиться. Ну почему, почему он не понял?

— Поставь себя на его место: когда началась чума, он уже был царем и счастливым супругом...

— Значит, когда он женился на собственной маме, он не?..

— Именно что нет, в этом все дело.

— Прямо Фрейд какой-то. Услышал бы от кого-нибудь — не поверил бы.

Но станем ли мы тогда счастливее, чем теперь? Или мы потеряем свежесть впечатлений людей, которым выпала редкая удача — воспринимать искусство, как жизнь. Куда мы приходим, когда действие уже началось, и откуда уходим, так и не узнав, что случится с остальными?

1988

Как

не узнать, который час

Часы, описание которых я сейчас читаю (Patek Philippe Calibro 89), — это карманный хронометр в двойном корпусе из 18-каратного золота, с 33-мя функциями. Журнал, публикующий рекламу этих часов, не указывает их цену—думаю, потому, что цифра просто не уместилась на странице (хотя для краткости ее можно было бы указать не в лирах, а только в миллиардах). Почувствовав себя уязвленным, я пошел и купил новые часы Casio за 50 000 лир: так люди, которым безумно хочется приобрести «феррари», для утешения приобретают радиобудильник. С другой стороны, если бы я захотел носить карманные часы, мне пришлось бы для них купить жилет в тон.

Впрочем, размышлял я, можно ведь и держать их на письменном столе. Я постоянно был бы в курсе, какой сегодня день недели и месяца, какой сейчас месяц, год, десятилетие и столетие, когда следующий високосный год, знал бы с точностью до минуты и секунды местное время, а также время в любом другом часовом поясе по моему выбору, температуру воздуха, звездное время, фазу луны, время восхода и заката, уравнение времени, в каком знаке Зодиака находится солнце; еще одна приятная возможность — благоговейно вздрагивать от ощущения бесконечности при созерцании мобильной карты звездного неба, а также останавливать и возобновлять ход времени на различных циферблатах моего хронометра с помощью секундомера, а затем прекращать эту игру по сигналу заранее запрограммированного встроенного будильника. Ах да, забыл: специальная стрелка показывала бы, сколько осталось до сигнала будильника. И еще: при желании я мог бы узнать, который час. Но зачем?