Как погиб Запад. 50 лет экономической недальновидности и суровый выбор впереди - [8]

Историки и макроэкономисты обязаны вечной благодарностью Ангусу Мэддисону, опубликовавшему свой не имеющий аналогов экономический справочник, охватывающий несколько столетий вплоть до XVI века и рассчитавший рост, народонаселение и уровень инфраструктуры старого мира от Европы до Индии и Китая, а потом и США.[15] Уникальность труда Мэддисона в том, что, забравшись на такую глубину, он изобразил не только состояние мировых экономик по отдельности, но и то, как они с течением времени расширялись и сокращались относительно друг друга.

Что особенно поражает воображение, это картина мирового ВВП на 1820 год. В то время доля Китая в мировом ВВП равнялась 32,4% — больше, чем у любого другого региона мира, больше, чем доля Европы (26,6%), США (1,8%) и Японии (3%), вместе взятых. Доминирование Китая в основном было обязано ненасытному спросу Запада на фарфор, шелк, нанку (грубая хлопчатобумажная ткань) и главным образом чай, доля которого возросла с 36% товаров американского импорта из Китая в 1822 году до невероятных 65% импорта США в 1860 году.

Индийская экономика тоже была на удивление оживленной в первой половине XIX века. Хотя она пережила некоторый упадок по сравнению с XVIII веком, когда доля Индии в мировом ВВП сравнялась с китайской и европейской (около 23%), к 1820 году она по-прежнему занимала доминирующее положение при доле мирового ВВП 16% благодаря надежной экспортной базе в виде чая, хлопка и специй, а также быстро развивающейся опиумной торговле. Действительно, с 1870 по 1918 год в Индии было проложено почти 50 тысяч километров новых железных дорог — примерно десятикратное расстояние между Нью-Йорком и побережьем Калифорнии.

За семьдесят лет — с 1820 по 1890 год — доля Китая в мировом ВВП упала почти на 40%, тогда как доля Америки возросла почти в четырнадцать раз до 13,8%. К 1890 году начинает утверждаться структура западного экономического превосходства, которое было нормой в последние сто лет. На приливе промышленной революции Европа (или, пожалуй, главным образом, Великобритания) совершает скачок вперед и занимает лидирующее положение в доле мирового ВВП (40%). На тот момент у Китая и Америки было примерно по 13% — с той оговоркой, конечно, что Китай переживал быстрый упадок, а Америка твердо встала на путь восхождения.

К 1950 году, казалось, все окончательно утвердилось и мы стали жить в том послевоенном мире, который нам известен. Теперь наступило процветание Америки и Европы, которые стоят у штурвала экономики, и на их общую долю приходятся солидные 60% мирового ВВП, причем Америка приближается к 30%. Между тем, не в силах остановить упадок, Китай почти опускается на дно со своими 5,2% мирового ВВП (действительно, последующие двадцать пять лет Китай барахтается в районе 5% мирового ВВП), тогда как Индия упала до ничтожных 3,8% (ниже только разбомбленная Япония со своими 3,4%).

После разгрома чанкайшистской правительственной армии в 1949 году госсекретарь США Дин Эйчсон успокоил американский конгресс; он сказал, что Китай не является «современным централизованным государством и перед коммунистическим руководством стоят почти все те же трудности, что и перед предыдущими режимами».

В 1978 году казалось, что это наблюдение подтверждается, притом что Америка и Европа твердо стояли у руля экономики. Индия, как и Китай, пережила катастрофический крах, скатившись к беспрецедентно низкой доле мирового ВВП на уровне всего 3,4%. Однако при близком рассмотрении, хотя Европа стабильно держалась на 27,9%, Америка уже потеряла серьезные 7% в пользу восстанавливающейся Японии, которая нажила капитал на собственном промышленном буме, подгоняемом технологическими инновациями. Эпоха потребительства в Америке только начиналась, и японские изобретения оказались тут как тут, чтобы ответить на этот спрос. Даже и в то время Запад играл ведущую роль. Китаю, Индии и другим странам еще предстояло сделать свой ход.

Подъем остального мира

На юго-востоке Китая в провинции Гуандун находится Дунгуань, один из самых быстрорастущих городов мира с населением почти 7 миллионов человек, по данным 2007 года (по сравнению с 1 миллионом в 1979 году). Сейчас в нем располагаются представительства примерно 15 тысяч международных компаний, это один из ведущих центров производства компьютерных компонентов. Вдобавок, притом что Китай является крупнейшим мировым производителем и экспортером игрушек, Дунгуань (с его более чем 4 тысячами фабрик в момент пика) является ведущим производителем игрушек в провинции, которая дает 70% от общего производства игрушек во всем Китае. В 2002 году, когда Китай экспортировал товаров на сумму почти 3 миллиарда долларов — в основном в США, — Дунгуань стоял на третьем месте среди китайских городов (после Шанхая и Шэньчжэня).

Ни одна другая страна не стала таким символом глубоких экономических преобразований, произошедших в последние полвека, как Китай. После того как многие века взгляд Китая был направлен внутрь, на самого себя, он превратился в одну из самых мощных экономических сил планеты. Во время написания этой книги Китай стал крупнейшим экспортером в мире, превзойдя Японию, и занял второе место по уровню ВВП.