Как переехать в другую страну и не умереть от тоски по родине - [8]

Они приводят в пример Австрию, в которой самый высокий уровень иммигрантских суицидов среди японцев и наименьший — среди турков, что прямо взаимосвязано с уровнем самоубийств в Японии и Турции. Помимо Австрии, эта тенденция подтвердилась и в Германии, США, Швейцарии, Эстонии и многих других странах. При этом сам уровень суицида среди иммигрантов выше, чем среди местного населения, особенно среди тех, кто только недавно переехал.

Также они сообщают, что другими исследованиями было выявлено: наибольшему риску суицида подвержены иммигранты из Северной и Восточной Европы, особенно из России и Венгрии, а самый низкий риск у представителей Южной Европы и Ближнего Востока.

Изучая причины самоубийств, авторы работы указывают на то, что уровень суицида выходцев из Северной и Восточной Европы связан с излишним употреблением алкоголя, а низкий уровень того же в отношении представителей Южной Европы и Ближнего Востока — с традиционными ценностями, семейной поддержкой и религиозными верованиями.

Среди факторов, которые могут подтолкнуть эмигранта к совершению суицида, не считая общего уровня стресса от культурного шока и переезда, являются проживание в удаленной, сельской местности, отсутствие социальной поддержки и плохое состояние физического здоровья.

Несмотря на негативные переживания, с течением времени культурный шок начнет уступать место заново полученному опыту взаимодействия с культурой и людьми новой страны. Чувство неуверенности и тревоги постепенно заменится удовлетворением от получающихся действий, появится определенный автоматизм со все более редкими включениями паники от новых ситуаций, легче станет происходить взаимодействие с местным населением, хотя проблемы иногда будут возникать.

«Да, ощущение неприятия обществом было, но очень скоро я поняла, что это характерно для французского общества (на примере других эмигрантов, в том числе не из России). Оно очень закрытое. Смирилась с этим и построила сеть контактов из иностранцев (не французов) — общие проблемы сближают. Одиночество — да, чувствовала. Тоску по родителям. Ностальгии, как ни странно, не было и нет».

Вера, Марсель, 2,5 года в другой стране

«Я испытывала чувство закрытости и недостаточной гостеприимности со стороны местного населения (и до сих пор продолжаю испытывать). С этим связано чувство разочарования в местном населении».

Вероника, Бельгия, 4,5 года в другой стране

Через какой-то промежуток времени мигрант перестает скучать по стране отъезда, вливается в жизнь, начинает получать удовольствие от взаимодействия с новыми людьми, заводит друзей, находит работу, которая соответствует его внутренней самооценке. По разным данным, полная адаптация к новой жизни может занимать срок от нескольких месяцев до года.

Общий срок зависит от большого количества факторов, которые облегчают или осложняют адаптацию, — наличия работы, связей со старой страной, возраста, гибкости или ригидности мышления, наличия толерантности к новой культуре и людям и других условий. Полный список факторов можно найти в главе о том, как ускорить свою адаптацию.

«За месяц до возвращения очень не хотелось уезжать обратно. То есть на адаптацию потребовалось около 9 месяцев. Все стало привычным. Бытовые операции доведены до автоматизма, при этом небанального и нового — уйма, что делало жизнь очень насыщенной. Неприятные ощущения продолжались около 4-х месяцев после первого месяца эйфории. Забавно было, что с соседкой по этажу познакомилась в итоге только спустя два месяца жития на одной лестничной клетке. Знакомство было связано с тем (изначально), что было страшно жить одной на девятом безлюдном этаже. То есть нужно было, чтобы хоть кто-то тебя иногда проверял, что ты жива-здорова».

Юлия, Париж, 10 месяцев в другой стране

В отношении сроков прохождения адаптации не сложилось полностью однозначного понимания. Одни исследования говорят примерно про один год жизни в новой стране, некоторые русские исследователи называют срок от нескольких месяцев до четырех-пяти лет.

Колин Уорд и Энтони Кеннеди, американские психологи, выявили, что уровень адаптации резко увеличивается в первые 4–6 месяцев, а потом постепенно снижается к концу первого года. Как и с любыми новыми знаниями, мы быстро схватываем новые приемы и способы общения, узнаем, как взаимодействовать в быту, но со временем легко усваиваемых вещей становится меньше, и процесс адаптации замедляется. Мы выходим на плато знаний, и получение нового опыта может долго не отражаться на нашем удовлетворении от жизни и самооценке.

В конечном результате происходит та самая адаптация — полное приспособление иммигранта к новым условиям, человек становится все более культурно и ценностно обогатившейся личностью, имеет устоявшиеся связи в новом обществе, он психологически устойчив, гармонично сочетает старые и новые культурные традиции, обладает высокой толерантностью и готовностью к восприятию нового.

«Я адаптировалась значительно, но не полностью. В какой-то момент я начала сопротивляться адаптации, потому что поняла, что мне не нравится уклад и люди в этой стране и я не хочу полностью под них адаптироваться. Поэтому перенимала в целом только то, что нравится мне (использовать велосипед вместо общественного транспорта — да; накидываться каждый день в компании однокурсников — нет; и т. п.). Адаптация происходила на протяжении всех двух лет, но основная часть заняла первый год. У меня получилось, что за один год я как бы прошла полный цикл и испробовала все основное (отучилась полный год, застала все времена года:), успела понять все основные особенности менталитета), а на второй год многое уже повторялось и было знакомым».