Как нас обманывают СМИ. Манипуляция информацией - [45]

.

Другой исследователь — Норберт Больц — данную особенность функционирования СМИ выделял в качестве доминирующей в наборе факторов, которые определяют не только всю деятельность современной медиасистемы, но и каждого издания, телеканала, радиостанции, сетевого ресурса отдельно[77]. Наша задача как теоретиков, рефлексирующих в контексте шоу-цивилизации, попытаться выработать защитные механизмы от двух наползающих на профессиональную среду «И» — имитации и интерпретации. Опыт последних лет показывает, что в условиях развернувшегося информационного противостояния на всех уровнях решение обозначенной проблемы затруднительно. Однако искать варианты необходимо. Прежде всего чтобы закладывать на уровне обучения азам журналистики те стандарты работы с информацией, которые в будущем позволят сохранить у потенциальной аудитории доверие к данной сфере человеческой деятельности. Это вопрос выживания журналистики в век бурного развития коммуникационных технологий.

В то же время не стоит забывать, что проблема манипулирования сознанием аудитории со стороны современных медиа зачастую порождается самим характером новостей. Наиболее часто в современной медиапрактике такие ситуации случаются, когда на первые позиции повестки дня выходят новости о трагических событиях. Их отличительная особенность — наличие человеческих жертв. Очевидно, что ситуации эксцессного характера преимущественно могут быть классифицированы как террористические акты.

Печально, но факт: в теории и практике современной журналистики давно утвердилось мнение, что наиболее эффектными эпизодами, подлежащими описанию в СМИ всех видов и типов, являются события, так или иначе связанные с гибелью людей. Понятно, что подобное суждение следует оценивать как морально ущербное и сомнительное с точки зрения обычной человеческой этики. Однако в сегодняшней медиапрактике профессиональный прагматизм на грани цинизма одерживает верх над нормами межличностных коммуникаций, не имеющих отношения к информационной деятельности. В данной главе мы рассмотрим случаи из недавнего опыта СМИ, которые продемонстрировали откровенно манипулятивный характер использования летальных эксцессов, ставших информационными трендами. Они доминировали в разных ситуациях и в разных медийных пространствах, с разной степенью интенсивности воздействия на аудиторию. Под летальными эксцессами мы понимаем событие, носящее чрезвычайный и радикальный характер и чреватое человеческими жертвами, которые, к сожалению, являются не только качественной, но и количественной характеристикой происшествия.

О новом виде манипулятивного воздействия на массовую аудиторию в формате «теракт в прямом эфире» автору этой статьи доводилось писать неоднократно[78]. Тогда в поле внимания оказались трагически известные события: 11 сентября 2001 года в США, «Норд-Ост», Беслан, теракты в Лондоне в июле 2005 года. К сожалению, опыт развития современной шоу-цивилизации привел к тому, что подобный формат не только не исчез из медийного поля, но эффективно мимикрировал в разновидности, которые трудно определять как проанализированный нами формат теракта в прямом эфире. Роль достоверной и проверяемой информации в структуре описания и анализа таких происшествий, именуемых нами как «летальные эксцессы», трудно переоценить.

Тем не менее стоит обратить внимание на то, какими подчас изуверскими способами пытаются воздействовать на массовое сознание организаторы кровавых акций, приводящих к многочисленным человеческим жертвам. Здесь речь не идет об информировании. Мы имеем дело с откровенной имитацией подобия якобы объективного и оперативного освещения летального эксцесса. Даже на фоне событий, которые происходили во время гражданской войны в Сирии, а также непрекращающихся атак террористов-смертников по всему Востоку, теракты, коснувшиеся России и Франции, стали исключительными событиями, породившими мощную информационную волну во всем мире. Хотя и у этой волны были периоды очевидного угасания, а также существенные оттенки и нюансы. Попробуем вглядеться в них и проанализировать роль медиа в том, как воспринимала аудитория столь печальные события. Это неминуемо приведет нас к доказательству того, что теракт (он же — летальный эксцесс) стал не только неправомерным оружием в достижении циничных политических целей, но и желанным, как ни кощунственно это звучит, информационным поводом для большинства мировых медиа. Саркастичный афоризм известного канадского культуролога Маршалла Маклюэна — «Настоящие новости — это плохие новости» — стал доминирующим информационным правилом работы большинства СМИ в условиях давящей шоу-цивилизации.

Доказательство жизнестойкости таких профессиональных установок в деятельности журналистов можно найти и в практике отечественных медиа. В этой связи стоит развернуто проанализировать то, как освещалась катастрофа лайнера А321 над Синайским полуостровом, произошедшая 31 октября 2015 года. Она стала самой массовой гибелью граждан нашей страны в авиакатастрофе в истории мировой авиации[79]. Понятно, что в день, когда весь мир узнал о трагедии, она стала новостью номер один в мировом медиапространстве. Многие западные СМИ поспешили объявить трагическое происшествие террористическим актом и указать на то, что он является кровавой местью игиловцев за то, что Россия активно вступила в операцию по уничтожению исламских бандитов в Сирии, нанося эффективные и точные авиаудары.