Как накормить диктатора - [10]

Мы ехали, потом выходили из машин; Саддам отправлялся к солдатам, а я разворачивал полевую кухню и заканчивал начатое. Или разводил огонь, чтобы приготовить на нем тикку, кюфту или рыбу.

Президент хотел показать, как он заботится о своих солдатах: так заботится, что сам готовит им еду. У нас была кастрюля риса, сваренного мною заранее. Мы разворачивали кухню, и ему нужно было просто довести рис до готовности, а затем полить его соусом, тоже моего приготовления. Но Саддам то с офицером каким-нибудь заболтается, то фотографам чересчур долго позирует (он очень любил сниматься), и рис частенько пригорал. Или он что-то говорил, увлекался и высыпал в кастрюлю целый килограмм соли. А потом этот пригоревший или пересоленный рис накладывал солдатам. Им приходилось давиться и есть, ведь для них готовил сам президент.

У нас для таких поездок была специальная кастрюля: большая, с очень толстым дном, чтобы рис не пригорал, но даже ее приходилось регулярно менять.

Если Саддам ехал на передовую, меня высаживали за несколько километров, и я готовил там. Покончив с готовкой, я снова, как в армии, привозил еду на машине.

Бывало опасно. Однажды Саддам отправился с визитом в подразделение, которое несколькими часами ранее выиграло бой. Внезапно иранцы начали контратаку. Хомейни внушил им, что тот, кто погибнет на войне, сразу попадет на небеса, даже если в Аллаха раньше не верил, даже если вообще не соблюдал законы ислама. И они нападали с невероятной яростью, потому что обозлились на Ирак и поверили, что каждый, кто погибнет на поле боя, окажется в раю. Они кричали и бежали вслепую.

Всех нас охватила паника. Половина солдат открыла огонь, но другая половина (и среди них – стыдно признаться – был я) обратилась в бегство. Я бросил кастрюлю и побежал, будучи уверен, что нас всех перестреляют.

Сегодня о Саддаме разное говорят. Например, говорят, что он был трусливый; что сам никогда не участвовал ни в одной войне, только посылал туда других.

Но я видел Саддама в ситуации, когда все, включая меня, побежали.

А он нет.

Когда опасность миновала, я вернулся с опущенной головой. Саддам стоял на том же месте, где я видел его в последний раз, и обсуждал ситуацию с солдатами. Он даже не взглянул на меня и других убежавших солдат. Вроде бы кого-то из них потом расстреляли. Не знаю, правда ли это. У меня никаких проблем не возникло. Я поставил кастрюлю на место; огонь еще теплился, но весь рис лежал на земле. Пришлось мне готовить все заново.

Я рассказал Маркусу о случившемся, а он пожал плечами: “Ты очень правильно поступил, Абу Али. Ты здесь не для того, чтобы спасать президента. Для этого у него есть телохранители. Наше дело – готовка. Если бы ты вздумал сделать что-то другое, то мог бы что-нибудь испортить”.

И он был прав.

11

Почти сразу после того, как я стал работать на президента, я познакомился с его женой Саджидой. Я уже говорил, что они постоянно ссорились, и Саджида старалась его избегать. Но Саддам хотел, чтобы я научился готовить его любимый суп – рыбный суп по-тикритски. Саджида делала точно такой, как был в их детстве, в ее родном доме.

И вот она приехала на ферму, сказала, что нужно подготовить, а потом пришла на кухню, и мы вместе встали к плите.

Это необычный суп, его знают только выходцы из Тикрита; ни до, ни после я такого больше не пробовал. Саддам называл его воровским рыбным супом, якобы его готовили тикритские воры. Берешь самую жирную рыбу, лучше всего гаттана, но знаю, что можно попробовать приготовить его и из других сортов – лосося или карпа.

Рыбу нужно нарезать на двухсантиметровые куски, а затем обвалять в муке. На дно кастрюли кладешь лук и наливаешь немного растительного масла. Лук обжариваешь, потом выкладываешь на него первый слой рыбы. Посыпаешь петрушкой. Сверху кладешь слой помидоров. Потом слой кураги. Потом снова помидоры. Снова рыбу. Миндаль. Снова рыбу.

Слои выкладываешь как угодно, важно только, чтобы лук оказался на самом дне. И чтобы в супе был чеснок, петрушка, миндаль, курага и помидоры. Можно еще добавить немного изюма.

Сначала ждешь, пока из рыбы и овощей выйдет вся вода. Когда услышишь шкварчание, значит, вода уже выпарилась. Тогда заливаешь все кипятком, пока не скроется самый верхний слой.

Затем варишь все еще минут пятнадцать-двадцать. В самом конце варки можешь добавить немного куркумы.

Вот такой суп научила меня готовить Саджида.

Сегодня, помимо нее, я единственный человек на свете, который умеет готовить его так, как любил Саддам Хусейн.

Теперь ты третий.

12

Все главные телохранители и чиновники Саддама были родом из Тикрита. Даже люди, занимавшиеся закупками для дворцов; даже танцевальный ансамбль, который он иногда брал с собой в поездки по городам Ирака – все они были родом из Тикрита, а большинство из них так или иначе состояли с Саддамом в родстве.

Помимо ат-Тикрити Саддам доверял еще христианам. Поэтому на кухне, кроме меня, работали одни христиане, в основном с севера Ирака, из Курдистана. Из всех, кто готовил для Саддама Хусейна, я был единственным мусульманином, причем никак не связанным с Тикритом. Видимо, я действительно неплохой повар, потому что других причин взять меня туда на работу я не вижу. Все эти ат-Тикрити были плохие люди. Помню его охранников: Хабиба, Саада, Насера, Абдуллу, Рафата, Ахмеда, Исму, Хаджи, Акрама, Салима. Помню секретаря Абд Ахмуда. Ни с кем из них мне не хотелось бы встретиться в темном переулке.