Как мы перестраивали советское образование и что из этого вышло - [10]
Глава третья
Новаторы и консерваторы
– О том, какой была школа, я приведу один пример. Настолько зомбированы были люди в то время. Я был секретарем комитета комсомола школы. 1953 год, 9-й класс. Смерть Сталина. Директор собирает митинг, посвященный этому дню. Он объявляет, что сегодня во столько-то часов умер величайший человек современности, мудрый руководитель советского народа, руководитель великой партии… Делает паузу. А потом произносит на возвышенных тонах, как привыкли говорить о Сталине: Иосиф Виссарионович Сталин. И в зале бурно зааплодировали. Привыкли аплодировать. И в этом смысле она не изменилась и в 60-е, и в 70-е годы.
Родился 22 июля 1937 года в селе Усинское Куйбышевской области.
Отец погиб на войне. В раннем возрасте он стал много трудиться, чтобы помочь своей матери.
В школьные годы был секретарем комитета комсомола школы.
Поступил в Саратовский государственный университет, а затем в аспирантуру в МГУ.
В 1967 году стал заместителем заведующего отделом науки и учебных заведений обкома КПСС г. Куйбышева.
С 1973 по 1984 год – ректор Куйбышевского педагогического института, затем ректор Куйбышевского государственного университета.
«Кто меня пригласил в ЦК? Александр Николаевич Яковлев и Вадим Андреевич Медведев. Они работали на даче в Волынке. Писали материалы к XXVII съезду КПСС. Меня вызвали. Со мной была беседа в пределах часа. Расспрашивали, почему нет масла, мяса в Куйбышеве, как живут люди. Я как партийный работник ничего не скрывал. Говорил как есть – сельское хозяйство не работало. Оно было убыточным по существу. После этой беседы мне предложили стать заместителем заведующего отделом науки и учебных заведений ЦК».
В 1985 году поддержал назначение Г. А. Ягодина на пост министра высшего и среднего специального образования СССР.
С 1986 по 1989 год – заместитель заведующего отделом науки и учебных заведений ЦК КПСС.
В 1989—1991 годах возглавлял гуманитарный отдел ЦК КПСС.
«Меня пригласили на «Взгляд» (программа на Центральном телевидении в то время. – А.М.). Спрашивали, чем не устраивало нас советское образование. Я отвечал: «Система образования не устраивала прежде всего одномыслием. Идеология».
На альтернативных выборах стал секретарем парткома аппарата ЦК КПСС.
«Я в то время считал, что партию можно преобразовать. Что вполне реально, возможно, насытив ее хорошими творческими кадрами. Можно было партию реорганизовать, преобразовать и сделать более умелой, способной работать с людьми».
Виктор Васильевич поддерживал работу Временного научно-исследовательского коллектива (ВНИК) «Школа».
«Я поддержал ВНИК «Школа», написал записку в ЦК по этому поводу. И она была положительно воспринята. Я создал, ни с кем не согласовывая, научно-методический совет при отделе ЦК, куда входили все новаторы, экспериментаторы, академики, которые вопреки некоторым могли что-то сказать или что-то сделать для реформы образования».
В 1995 году основал Московский городской педагогический университет, стал его ректором. С 2012 года занимает должность президента МГПУ.
Анатолий Каспржак:
– В 80-х годах я разговаривал с партийными деятелями, которые курировали образование. И я понял следующее. Они это не проговаривали впрямую, но они не видели, что Шаталов, Лысенкова, Ильин, Караковский и многие другие за свободу, за свободу школы. Они говорили так: смотрите, ведь они могут! Значит, могут и другие.
То есть они поддерживали этот феномен совсем из других соображений. Мол, вы, учителя просто не умеете работать, хотя мы создали вам все условия. Получается же у Шаталова с Амонашвили, значит, и у вас должно получиться.
Шалва Амонашвили:
– Мы вместе с Шаталовым пришли в редакцию «Учительской газеты» и предложили: давайте соберем героев останкинских встреч! Главный редактор газеты Матвеев тут же согласился. И спустя неделю мы собрались на даче автора «Детей Арбата» Анатолия Рыбакова. Он уступил нам свою дачу для работы. И три дня мы высказывали свои соображения о том, каким должно быть образование.
Симон Соловейчик
И после этого писатель и педагог Симон Львович Соловейчик оформил эти наши идеи как «Педагогику сотрудничества». Понятие придумали мы.
Что же произошло после этого, знаете? Взрыв в учительской массе! Тысячи и тысячи учителей пошли за педагогикой сотрудничества. Это был протест против партийных установок, которые не давали учителям выйти из установленных рамок, было движение против партийного диктата на местах.
Правда, в «Педагогике сотрудничества» есть такие сокровенные постулаты, которых люди до сих пор не поняли. Они пошли за новым понятием, им оно было близко. Хотя и не понимали суть. А суть – вот она. Обычно учителя гордятся своими сильными учениками, сказано в манифесте, мы же гордимся слабыми, которых сделали сильными. Понимаете, в чем новатор заключается? Не в том, что у меня сильные дети, я их научил и горжусь этим. Пусть даже для них отдельную программу составляю. Слабого, которого учитель готов выбросить за борт, сделать сильным, талантливыми – вот самое главное.
Обычно учителя идут к детям с предметом в руках. Учитель говорит: «Дети, слушайте внимательно, – и начинает объяснять: – Берите ручки, записывайте…» То есть приходит с предметом в руках. Мы же, говорили новаторы, идем вместе с учениками к предмету. Какие великие разности! Вот в этом была суть педагогики сотрудничества!
