Как Кузька с Нафаней Дрёму победили - [6]

Позвать его надо.

— Эх, что же нам теперь — по лесу ходить и голосить, — пробурчал Нафаня. — Хоть приметы какие скажи. Что за местность или еще что.

— Местность там дикая и страшная. Совсем рядом с домом Старичка-лесовичка стоит лес волшебный, таинственный. Вот в него вам заходить нельзя, опасно очень. Деревья вас в плен взять могут. Ветвями своими загребут — не вырвешься. Вот где-то около и располагается дом Старичка-лесовичка.

— Ну спасибо тебе, бабуся, и на том, — Кузька вылез из гамака. — Хорошо тут у тебя, но нам пора в дорогу собираться.

— Да куда ж вы пойдете, сахарные мои? Скоро вечереть станет. Оставайтесь у меня, переночуете, а завтра с утра и двинетесь.

— Нет, спасибо за приглашение, но нельзя нам ждать ни минуточки, — засобирался Нафаня, — путь неблизкий, надо отправляться.

— Ну тогда обождите, я вам в дорогу пирогов, ватрушек соберу. А то ослабеете от голода, — Баба Яга стала в кулечки сдобу заворачивать. Потом в бутылочку молока налила и даже всплакнула, слезы передником отерла.

— Бывай, Баба Яга, — поблагодарили домовые. — Спасибо за прием, за угощение.

— Счастливого пути, родимые. На обратном пути загляните на огонек, расскажете, как дела ваши.

Друзья закинули за плечи котомки свои, ручками махнули и дальше пошли в лес.

Глава 7. Маковая поляна

Куда именно шли домовые, они и сами не знали. Просто была перед ними тропинка, и ноги сами по ней шагали. Совсем скоро стало темнеть. Надо было искать место для ночлега. Домовые, они ведь не могут так просто под кусточком переночевать. Привыкли они в самом уютном местечке в доме жить. Так что и в лесу местечко нужно искать хотя бы теплое и сухое.

Походили Кузька с Нафаней по лесу, а потом вышли на полянку. Вся она была в цветах. В темноте нельзя было разобрать, что за цветы, но друзья решили, что здесь будет лучше всего. Цветы приветливо качали на ветру своими головками, зазывая к себе. Друзья разлеглись на полянке и стали смотреть на звездное небо. Сколько было звездочек! Не пересчитаешь. Большие и маленькие, вместе и по отдельности.

— Какая красота! — сказал Нафаня, позевывая.

— Да, — согласился Кузька. — У нас в деревеньке тоже, бывало, выйдешь на крылечко, поднимешь голову к ночному небу и засмотришься. А здесь и удобнее — лежать можно, и звезд, кажется, больше.

— Хорошо, луна светит, — сказал Нафаня, засыпая, — а то совсем бы в темноте были. Хотя какая разница — спать надо.

— Надо, — согласился Кузька и услышал, как Нафаня уже посапывает. — Спи, а я еще на небо погляжу. Домой так хочется. Сейчас бы пройти по деревеньке, проверить, все ли в порядке, а потом в уголке своем заснуть до утра. А утром тебя петух Тотошка разбудит голосом своим звонким, и снова новый день, заботы. Ой, у меня же скоро день рождения! Хорошо бы успеть до него.

Только собрался Кузька глаза закрыть, как услыхал, что прямо над его головой кто-то чирикает.

— О, это ты, глупый домовенок, — рядом с Кузькой присел воробышек.

— Чего это я глупый? — обиделся Кузька и приподнялся. — Сам такой. Я тебя знаю?

— Виделись. На поле подсолнухов. Ты тогда еще надо мной смеялся, — зачирикал воробей.

— Ну привет. Только все равно я не глупый.

— Глупый, глупый. Скажи мне на милость — кто спать ложится на поляне, где маки красные растут? Разве это не глупость?

— Маки. Мы на поляне, где маки растут? И что? — спросил Кузька, почесывая свой затылок.

— Так нельзя здесь спать — навеки уснуть можно. Маки такую особенность имеют — усыплять.

— Как Дрема дремотная? — догадался маленький домовенок.

— Та своими способами действует, а маки — своими. Против росы этих красных цветов даже Дрема не устоит — заснет. Вот какие они сильные. Так что бегите отсюда, пока живы-здоровы. А то потом поздно будет.

— Спасибо тебе, воробышек, вовек доброты твоей не забуду! Спас ты нас, горемычных. Надо Нафаню будить и уходить отсюда. И хорошо, что ты мне про росу рассказал. Ее-то нам и надо!

Домовенок встал, чувствуя в своем теле слабость. Глаза его слипаться начали, руки-ноги шевелиться отказывались. Но он, превозмогая сонливость, начал друга своего будить, тормошить.

— Вставай, Нафаня, просыпайся.

Тут и воробей ему помогает, клюет Нафаню в самый нос, за щеки щиплет, спать мешает.

— Уже не разбудить нам его, надо в лес тащить, а там в себя придет, — сказал воробышек.

Кузька посмотрел на друга, прикинул. Хорошо, что Нафаня худеньким был, но все равно радости мало, да и сил почти не осталось, так маковый дух разморил.

Схватил маленький домовенок Нафаню за руки и потащил. Воробей рядом летел и путь короткий показывал. Пыхтел Кузька, кряхтел, но все-таки оттащил друга подальше от маковой полянки.

Сбегал Кузька к ручейку, что рядом протекал, водицы набрал и Нафане в лицо плеснул. Тот начал фыркать, брыкаться, но через минуту в себя пришел.

— Хорошо, что ты проснулся, — обрадовался Кузька. — Знаешь, где мы с тобой спать легли?

— А? Что? Где? — Нафаня еще не до конца проснулся.

— Если бы не знакомый воробей, то спали бы сейчас вечным сном. Мы с тобой легли спать на поляне с маковыми цветами.

А они такой сон нагоняют, от которого не проснешься.

— И как же?

— Я тебя сюда притащил. Теперь уже опасность миновала. Но как я перепугался, когда разбудить тебя хотел, а ты не просыпался!