Как Гитлер пришел в власти: Германский фашизм и монополии - [23]
Эксперимент с нацистской партией представлялся магнатам индустрии весьма многообещающим. Поэтому они и обеспечили быстрое выдвижение этой дотоле малозначительной партии на политическую сцену, начавшееся почти в тот же самый день, когда Гитлер впервые выступил в берлинском Национальном клубе. Спустя 15 месяцев (к ноябрю 1923 г.) НСДАП увеличилась в 6–7 раз и насчитывала уже 35 тыс. «партайгеноссен».
Отныне Гитлер не только приобрел вес во всех сварах внутри реакционной фаланги Мюнхена, но и смог фигурировать на общебаварском политическом уровне. Красноречивым свидетельством этому послужила, в частности, сопровождавшаяся уличными побоищами встреча правоэкстремистских организаций в Кобурге в ноябре 1922 г.: штурмовые отряды коричневорубашечников на много часов стали хозяевами города. За колоннами СА шли теперь в едином строю все правоэкстремистские организации (например, «добровольческий корпус» Россбаха; в нем состоял и участник пресловутых «судов Фемы»[12], впоследствии один из главарей штурмовиков, Эдмунд Хайнес, убитый вместе с Ремом 30 июня 1934 г.). Среди многих других весьма полезных лиц в НСДАП вступил (также в ноябре 1922 г.) и бывший военный летчик Герман Геринг, последний командир авиационной «эскадры Рихтгофена», доверенный человек Людендорфа, близкий родственник ушедшего в отставку обер-нрезидента провинции Познань графа Виламовитц-Мёллендорфа, деловой партнер ряда баварских фирм.
Вместе с тем подъем НСДАП в 1922–1923 гг. подтвердил, что моноказуальных, т. е. сводимых к одной-единственной причине, общественных явлений не бывает. Гитлеровскому фашизму наряду с усиленным поощрением его предпринимателями благоприятствовал и ряд других факторов. Так, интенсивная агитация нацистов (несмотря на всю их болтовню о защите интересов «немецких рабочих») за два года привлекла в их ряды податливую к социальной демагогии мелкую буржуазию, и это сразу дало свои результаты. Свирепствовавшая в стране опустошительная инфляция настолько взвинтила опасения множества ремесленников и лавочников за свои доходы, что они, ища спасителя от хаоса, стали зачастую жертвовать НСДАП свою, пусть не последнюю, тысячемарковую банкноту. Фашистская демагогия производила впечатление и на значительную часть молодежи из средних слоев.
Имело значение и то, что гитлеровский фашизм особенно поощрялся баварскими властями. Например, после убийства в июне 1922 г. членом фашистской организации «Консул» (преемницей «морской бригады» Эрхарда) министра иностранных дел Германии Вальтера Ратенау, принадлежавшего к демократическим кругам крупной буржуазии, правительство Баварии — в отличие от правительств других германских земель — не пожелало запретить НСДАП, а также некоторые иные правоэкстремистские партии и союзы. Нарушая конституцию Веймарской республики, оно даже отказалось признать направленный (кстати, весьма непоследовательно) против терроризма общегерманский закон «О защите республики» и вместо этого издало свой собственный, направленный против коммунистов. Более того, оно добилось от Берлина, чтобы и общегерманский закон почти неприкрыто толковался как направленный в первую очередь против левых сил.
Баварские лидеры СДПГ еще резче, чем правые социал-демократы в других частях Германии, выступили против значительно усилившихся после убийства Ратенау стремлений к единству действий с коммунистами и тем оказали содействие фашизму. Руководящий деятель СДПГ в Баварии Эрхард Ауэр даже выразил протест против якобы «недемократического намерения» земельного министра клерикала Швейера выдворить австрийского подданного Гитлера из Баварии как нежелательного иностранца. Этот пример ясно показывает, что социал-демократические лидеры ложно интерпретировали понятие «демократия», полностью отрицая классовый характер государственной власти.
Усилению НСДАП способствовало и то, что на германский фашизм обратили свое внимание крайне реакционные и антисоветские силы других капиталистических стран. Они исходили из того, что Германия является своего рода ключевой позицией во всемирном противоборстве между социализмом и капитализмом и нацистская партия сможет сыграть значительную роль в утверждении империалистических позиции в Центральной Европе. Они стремились в перспективе сделать империалистическую Германию ударным отрядом антибольшевистского «крестового похода».
Данные о финансировании НСДАП из-за рубежа в еще большей мере, чем о финансировании ее германскими монополистами, во многих источниках сознательно затушеваны. При оценке размера денежных сумм, поступавших из-за границы, следует учитывать, что штатные функционеры НСДАП в 1923 г. нередко оплачивались в иностранной валюте. В условиях чудовищной инфляции, когда бумажная марка к концу недели сохраняла лишь часть своей стоимости в начале той же недели, это была неслыханная привилегия. Американские исследователи собрали материал, свидетельствующий о той поддержке, которую оказывал гитлеровскому фашизму автомобильный король Генри Форд
