Как делаются деньги? - [49]
В товарной теории денег золото занимает исключительное место, когда предполагается, что все с готовностью принимают золото в обмен на разные виды товаров. В кредитной теории денег Иннеса это место занимает кредит. «Первоклассный кредит является самым ценным видом собственности ‹…› Кредит, а не золото или серебро, является той собственностью, к которой стремятся все люди, ее приобретение есть конечный объект любой коммерческой деятельности»[158].
«Оно должно тебе»
Кредитная теория денег – красивая теория. Она опирается на противоречащую интуиции мысль о том, что деньги не обеспечиваются какой бы то ни было стоимостью, находящейся за пределами самой денежной системы. Стоит читателям свыкнуться с этой мыслью, и становится почти невозможным вернуться к любому другому представлению о деньгах. Простота теории делает ее крайне убедительной. Шаг от товарной теории в сторону кредитной сопоставим с ощущениями от рассматривания оптической иллюзии, которая показывает одновременно старую женщину и прекрасную молодую девушку. Сначала вы видите старую женщину, но как только глаз различает молодую девушку, сложно снова разглядеть старуху.
Как мы увидели, товарная теория денег опирается на некоторое количество любопытных и не очень убедительных предпосылок о стоимости золота. Почему все станут принимать куски пусть красивого, но по большей части бессмысленного металла в обмен на всевозможные полезные товары? В кредитной теории стоимость денег не представляется зависящей от стоимости какого-то материального товара. Теории не нужно делать предположения такого типа. Однако, как показывает философский разбор, кредитная теория тоже имеет свои собственные предпосылки. Далее мы посмотрим на некоторые из них.
Несмотря на очевидные различия товарная и кредитная теории объединены идеей о том, что деньги возникают спонтанно из сделок между агентами на рынке. Согласно Митчеллу-Иннесу, эволюция экономической организации из состояния бартера происходит, когда торговцы начинают торговать товарами в кредит. Такова история деревянных бирок. Но мы можем задаться вопросом, как кредит был обозначен на первой в истории бирке? Было ли там написано: «Б должен А две овцы»? Если бы было так, обмен представлял бы из себя простую форму заимствования, поскольку Б мог погасить долг, только вернув А двух овец. Для того чтобы бирка стала символом задолженности, который может иметь хождение за пределами непосредственных отношений между А и Б, она должна была иметь достоинство, выраженное в абстрактной валюте. На ней должно было быть написано что-то вроде «Б должен А десять крон». Однако это также означает, что мы не можем объяснить происхождение денег через отношения между должником и кредитором. Создание денег в этих взаимоотношениях предполагает существование стандарта счета.
Философская проблема здесь сопоставима с той, что Витгенштейн поднял в так называемом аргументе индивидуального[159] языка[160]. Витгенштейн доказывает, что отдельный человек не может придумать индивидуальный язык, потому что критерии для корректного использования слов и фраз предполагают абстрактный набор правил, который может поддерживаться и утверждаться коллективом пользователей языка. Похожим образом А и Б нуждаются в абстрактном стандарте счета, который позволит им выразить стоимость товаров (двух овец) в терминах цены (десять крон). Этот стандарт стоимости не может быть придуман специально для их непосредственных отношений. В связи с этим кредитная теория не способна объяснить происхождение абстрактных денег для подсчетов[161]. Как мы увидим, эта проблема относится к историческому объяснению эволюции денег. Она также имеет важные последствия для нашего понимания общего функционирования денег.
Что отсутствует в кредитной теории, так это, конечно, объяснение роли государства в создании денег. Как мы увидели в нашем обсуждении хартализма, когда государство или другая правительственная власть объявляет что-то деньгами, оно также вводит абстрактную единицу счета. Оно предоставляет валюту, с помощью которой может быть измерена стоимость конкретных товаров. Это позволяет рыночным агентам А и Б выразить то, что Б должен А в деньгах, а не в товарах. Когда кредитная теория утверждает, что деньги возникают как кредит между рыночными агентами, это верно только при условии, что уже установлен абстрактный стандарт счета. Этот абстрактный стандарт дает агентам «язык», необходимый для выражения долга в денежных категориях.
До сих пор я в основном представлял кредитную теорию через ее отличие от товарной. Различия между кредитной и хартальной теориями – более тонкие, но не менее важные. В кредитной теории существует симметрия не только кредита и долга, но и кредитора и должника. Кредит – это всего лишь долг наоборот. Б становится должным А в обмен на товары равной стоимости. И, наоборот, Б гасит этот долг, обменивая товары на кредит эквивалентной стоимости. А и Б, в принципе, равнозначные агенты на рынке.
В хартализме отношения между двумя агентами, вовлеченными в создание денег, асимметричны. На одной стороне – государство, на другой – частный пользователь денег. Хотя отдельный фидуциарный денежный объект, такой как монета или бумажная купюра, олицетворяет некий кредит у государства, этот кредит может быть погашен в качестве возмещения более давнего долга, который государство навязало своим гражданам. Этот исконный долг не относится ни к какому изначальному обмену товара на деньги. Гражданин не обязан платить налоги, потому что он изначально получил определенное количество товаров. Гражданин обязан платить налоги, потому что так гласит закон. Принципиальная идея здесь в том, что именно потому, что исконная задолженность гражданина не относится к предшествующему обмену товаров, государство может тут же обозначить этот долг в категориях стандарта учета.
