Как делать сюжет новостей - [44]

Шрифт
Интервал

Отсутствие стиля еще не делает сюжет плохим, сюжету найдется место в выпуске. Но репортер, скорее всего, не раскрылся полностью, как мог. Ведь стиль — это важнейшая «палочка-выручалочка», которая помогает преодолеть жесткие ограничения сюжета. Правда, дается он только тем, кто делает сюжеты не ради информации.

Стиль — ваш личный Грааль.

Чтобы выработать стиль, вы должны в каждом сюжете ставить себе задачи намного выше, чем рассказ о конкретном событии. Вы должны рваться к небесам, или устанавливать в мире справедливость, или бороться со злом, или мучиться еще более безумными идеями. Поставив перед собой такую нереальную, в общем бессмысленную цель, которая заставит вскипеть вашу творческую натуру, вы увидите в маленьком сюжете отражение великой мечты. Вот тогда у вас все получится со стилем.

Только надо помнить, что стиль новостей часто запятнан кровью и окроплен слезами. Ваш стиль строится из обстоятельств жизни других людей. С ними надо обращаться бережно. Это слишком тонкая материя, которая может мстить за равнодушие. Пользуйтесь ею осторожно.

В мировой практике стиль новостей всегда стиль телекомпании. Репортеры, работающие на ВВС, делают сюжеты в сдержанном и авторитетном «английском» стиле, для CNN характерен напористый и нагловатый «американский» стиль. Но это всегда будет сюжет ВВС или CNN, который сделан профессионалом-личностью. Этим он и интересен зрителю, который хочет, чтобы яркая индивидуальность поведала ему о событии телевизионным языком-стилем. Нет и не может быть никаких общих правил стиля. У каждой телекомпании они свои. То, что хорошо для одних, неприемлемо для других. Однако зритель сразу понимает, у кого какой стиль. Насколько он точен, ярок и выдержан. Потому что сюжет не существует сам по себе. Он всегда маленький «винтик» большого целого — выпуска новостей. Он делается так, как того требует конкретный выпуск здесь и сейчас.

На стиль обязательно влияет место расположения сюжета в выпуске. Если это важная государственная новость или трагическое известие, которое идет в начале выпуска, требования к стилю более жесткие. А если это зарисовка о новой зверюшке в зоопарке, которой заканчивают выпуск, допустимы репортерские вольности.

В любом случае сюжет должен строго соответствовать фирменному стилю службы новостей.

Невозможно представить, чтобы сюжет в стиле «600 секунд» оказался в выпуске ВВС. Единый стиль выпуска диктует, каким должен быть конкретный сюжет.

Можно сказать еще определеннее: сюжет новостей никогда не делается просто так. Он всегда создается для эфира конкретной телекомпании и должен учитывать ее стилистические требования. Вы обязаны принимать в расчет традиции и правила телеканала, а не только добиваться самоудовлетворения.

Через стиль в телекомпаниях передаются традиции от одного поколения репортеров к другому. Сюжет, который вы делаете, не первый и не последний. До вас их уже сделан миллион, и после вас будет сделано еще столько же. Значит, надо учитывать историю освещения темы и подход к ней, принятый в данной телекомпании. Новости — очень традиционная вещь. Для них очень важна преемственность стиля. Она приучает зрителя смотреть выбранный канал. Поэтому в каждом сюжете, который вы делаете, надо учитывать традиции стиля новостей.

К сожалению, в отечественной практике яркий, выделяющийся стиль был создан одной- единственной телекомпанией — НТВ времен расцвета. Зато проявился парадокс: авторский стиль журналиста становился стилем выпуска новостей. Таких примеров целых три: Александр Невзоров и «600 секунд», Кирилл Набутов и «Телекурьер», Леонид Парфенов и «Намедни». Каждый из них сумел создать уникальный, яркий и очень своеобразный стиль, который оказался неповторим. (Это было особенно заметно, когда стиль мастера пытались повторять подмастерья, копируя его буквально.)

Что же остается вам?

Свято соблюдая стиль телекомпании, каким бы он ни был, подчиняясь всем правилам и ограничениям, постараться проявлять в сюжете свою личность и свое видение. Этому не могут помешать никакие преграды.

А что еще надо делать, чтобы создать свой стиль?

Не так уж и много:

• быть личностью;

• прятать свой цинизм за маской объективности;

• умело подбирать и расставлять слова;

• произносить их так, чтобы за ними слышался второй смысл и появлялся второй план;

• не забывать, что все в сюжете должно быть интересно;

• отыскивать лазейку между жесткими установками редактора, упрямыми фактами и авторским видением события;

• поворачивать факт к себе лицом, то есть делать его живым;

• ловко использовать модные смыслы, аллюзии и темы;

• приняв на вооружение ленинский принцип: «Лучше меньше, да лучше!», убирать и вычищать все лишнее;

• уметь молчать — очень часто то, о чем вы умолчали, оказывается важнее произнесенных слов; умолчание делает стиль ярче; намек всегда сильнее прямого указания;

• пользоваться великой формулой сюжета для проявления собственного таланта. В общем, «помоги себе сам». И другого просто не дано.

Ваш стиль всегда будет рождаться в противоборстве с неизбежными ограничениями. А их немало. Это и хронометраж, и лимит на количество слов в сюжете, и тема сюжета, и значимость сюжета для выпуска, и даже час выхода сюжета в эфир. Вам придется втискивать себя в жесткие рамки. Но как ни странно, именно это вырабатывает стиль. Если, конечно, вы этого хотите.


Рекомендуем почитать
Богема: великолепные изгои

Художники парижского Монпарнаса, завсегдатаи кофеен в мюнхенском Швабинге, обитатели нью-йоркского Гринвич-Виллидж, тусовщики лондонского Сохо… В городской среде зародилось пестрое сообщество, на которое добропорядочный горожанин смотрел со смесью ужаса, отвращения, интереса и зависти. Это была богема, объединившая гениев и проходимцев, праздных мечтателей и неутомимых служителей муз, радикальных активистов и блистательных гедонистов. Богема явилась на мировую сцену в начале XIX века, но общество до сих пор не определилось, кого причислять к богеме и как к ней относиться.


Мне повезло: я всю жизнь рисую!

В первой части книги Беломлинский вспоминает своих соратников по питерской юности Иосифа Бродского и Сергея Довлатова, рассказывает о своей дружбе с Евгением Евстигнеевым, описывает встречи с Евгением Леоновым, Людмилой Гурченко, Михаилом Казаковым, Сергеем Юрским, Владимиром Высоцким, Беллой Ахмадуиной, Марселем Марсо, Робертом Дениро, Ивом Монтаном, Харви Ван Клиберном… Во второй части книги он рассказывает забавные «полиграфические истории», связанные с его работой в Росии и Америке.


Мстера рукотворная

Автор книги — художник-миниатюрист, много лет проработавший в мстерском художественном промысле. С подлинной заинтересованностью он рассказывает о процессе становления мстерской лаковой живописи на папье-маше, об источниках и сегодняшнем дне этого искусства. В книге содержатся описания характерных приемов местного письма, раскрываются последовательно все этапы работы над миниатюрой, характеризуется учебный процесс подготовки будущего мастера. Близко знающий многих живописцев, автор создает их убедительные, написанные взволнованной рукой портреты и показывает основные особенности их творчества.


Модное восхождение. Воспоминания первого стритстайл-фотографа

Билл Каннингем — легенда стрит-фотографии и один из символов Нью-Йорка. В этой автобиографической книге он рассказывает о своих первых шагах в городе свободы и гламура, о Золотом веке высокой моды и о пути к высотам модного олимпа.


Сквозь ночь

В эту книгу Леонида Волынского (1913—1969) вошли лучшие его широко известные произведения, посвященные событиям войны и послевоенной жизни. Рассказы о войне полны раздумий над судьбами людей, совсем юных, в жизнь которых ворвались грозные события. Леонид Волынский счастливо сочетал талант писателя с глубоким знанием и любовью к искусству. Его очерки, посвященные живописи и архитектуре, написаны красочно и пластично и представляют большой интерес для читателя.


Альфред Барр и интеллектуальные истоки Музея современного искусства

Альфред Барр (1902–1981), основатель и первый директор Музея современного искусства в Нью-Йорке (MoMA), сумел обуздать стихийное бедствие, которым оказалось искусство ХХ века. В этой книге — частично интеллектуальной биографии, частично институциональной истории — Сибил Гордон Кантор (1927–2013) рассказывает историю расцвета современного искусства в Америке и человека, ответственного за его триумф. Основываясь на интервью с современниками Барра, а также на его обширной переписке, Кантор рисует яркие портреты Джери Эбботта, Кэтрин Дрейер, Генри-Рассела Хичкока, Филипа Джонсона, Линкольна Кирстайна, Агнес Монган, Исраэля Б. Неймана, Пола Сакса.