Как быть, а не казаться. Викторина жизни в вопросах и ответах - [13]

Люди, пережившие посмертный опыт, описывают свет и чувствуют себя дома. На земле же они просто приобретали некий индивидуальный опыт. Уникальный и неповторимый. Как же часто мы все заблуждаемся, когда идём напролом через закрытые двери. А ведь у каждого своя собственная дверь, и, познав эту истину, идти по жизни очень легко. Как часто чужие мысли-маят-ники, именуемые общественным мнением, сбивают с толку. Люди идут через чужие двери, испытывая дискомфорт и отчаяние. Мы оправдываем свои заблуждения тем, что это ради семьи, ради детей, ради страны, ради того, ради другого. А ведь вам таким образом внушают, что вы сами ничего не стоите, а вы и не догадываетесь, что каждый человек стоит всех сокровищ мира.

Одно время я работала в государственном аппарате, устроилась туда ради семьи, а точнее, по указке мужа. Он хотел. Собственно, чего он хотел? Да всего-то собственной значимости посредством кого-то. На короткое время он её получил, зато я себя чуть не угробила. Это была совершенно не моя дорога, я постоянно выбивалась из сил, меня ничего не интересовало, я не могла смотреть фильмы, просто их не понимала. Не могла смеяться, находилась в таком жутком напряжении, что мне казалось, я умерла. По сути дела, так оно и было. Во мне постоянно происходила борьба с самой собой, и это чудовищное глумление над собственной душой. Однажды в порыве отчаяния я воскликнула: «У меня закончилась программа». И сама испугалась своих слов. Только позже поняла, что не выполняю свою миссию на земле. Но окружающие меня, казалось, не понимали. Со стороны моя работа выглядела такой хорошей, престижной. Ведь это – власть. Но я переступала через себя, и мир, конечно, этого допустить не мог. Он выдернул меня оттуда. Общественное мнение больше всего ударило по дочери. Но наверное, так было нужно, чтобы она смогла преодолеть стереотип мышления и обрести свободу от него. Не будь этой тяжёлой ситуации, возможно, долго ещё общественные догмы довлели над ней, как и надо мной. Я знаю, у неё уникальный, удивительный путь и, чтобы проложить его, ей нужна была свобода. Она умная, очень глубокая девочка, со временем во всём разобралась и, наверное, поняла, что жизнь старается дать всем самое лучшее, хотя сначала мы видим только ужас. Но она ещё проходит путь взросления, поэтому перекосов полно.

Уехала я из посёлка одна. Сама искала работу, снимала жильё. Дочка доучивалась последний год в школе и жила с бабушкой. Деньгами я помогала, она приезжала на выходные ко мне для занятий с репетитором по физике, готовились к поступлению. Мужа носило то там, то сям. Деньги то давал дочке, то не давал. Он вообще был озадачен и внушал мне, что у меня ничего не получится. Если бы я не уехала тогда, думаю, совсем бы потеряла веру в себя. Затем муж стал заезжать, пристроился и остался. Я не особо возражала, потому что забеременела, не хотелось скандалов. К рождению ребёнка я всё купила сама, на мои же деньги прошёл выпускной у дочки. Затем она поступила в столичный вуз на бюджетной основе, на один из престижных факультетов. Проходит период взросления и становления. Слово «самостоятельность» имеет много составляющих, нам они ещё не все поддаются.

Угадайте, что мне сказала моя новая знакомая, когда я приехала жить и работать в город? Спросила: «Почему ты так мало улыбаешься?» Признаюсь, меня это озадачило. Хотелось спросить: «Чему смеяться?» Меня приучили к серьёзности, к тому, что смех без причины признак дурачины, мне и в голову не приходило, что я просто женщина. Причём красивая, с прекрасными глазами, маленького роста, миниатюрная, как статуэтка. Женский коллектив редакции газеты, не ведая о том, научил меня принимать комплименты. До этого я всегда смущалась от комплиментов: «Ну что вы, ничего особенного». Должна признать, что муж мне ласковых слов почти не говорил. Работа с клиентами-мужчинами научила меня раскрывать своё обаяние и очарование. Как видите, случайностей в жизни не бывает.

Я знаю, что люблю заниматься с детьми, читать, пишу для себя. Сейчас пока не реализован мой талант красноречия, хотя он у меня сильно развит. Люблю заниматься домом. Слово «ремонт» для меня звучит как песня. Я всё придумываю и делаю сама. Были моменты, когда что-то не получалось, я садилась и думала: это – знак того, что можно сделать лучше, в итоге так и оказывалось. Таких примеров у меня великое множество, но суть одна: для того чтобы обрести своё сокровище, вам иногда не нужны деньги. Вспомните, как из остатков ниток получался чудесный пуловер, а ведь его могло не быть. Всё ваше сокровище в вас, а если кто-то смеётся над вами – это для вас чужой человек. Я, например, люблю подбирать всё до мелочей, люблю танцевать, готовить, и надо сказать, у меня это великолепно получается. Мне важна каждая мелочь. Всего этого я была лишена ранее. Работа, нелюбимая, ненавистная, с 8.00 до 17.00 без выходных и проходных. Затем работа в газете, не скажу, что нелюбимая, но и не моя. Последние годы съёмное жильё. Однако меня радует сын, я уверена, что в ближайшее время решу свой жилищный вопрос, иначе и быть не может. Кстати, о доме, в котором я проживала ранее. Это большой добротный дом, доставшийся мужу по наследству. Он его после смерти матери так и не оформил, и фактически дом ничей. В свое время они не смогли договориться с сёстрами, и получилось: 1/8 – одной сестре, 1/8 – второй, обиды со стороны старшей сестры, родной только по матери. В общем, дурдом. Как видите, я и там проживала в съёмном жилье. Я хотела оформить дом, взяла кредит, договорилась с родственниками. В итоге муж обозлился, сказал: «Не лезь не в своё дело». Так вот деньги ушли, кредит помогла выплачивать моя мама. Собственно говоря, таким образом нас хотят привязать, поймать, обессилить, отнять. Дочь долго жалела дом, но я понимала: она жалеет не дом, а атмосферу, которую я там создала. Это было пространство любви, за которое она держалась, но самой любви в семье уже не было.