Как Алик в тайге заблудился - [5]
Алик поднял его, наточил о булыжник, попробовал стругать палку — стругает!
Отец рассказывал, что люди в далекие времена, когда еще не знали железа, делали из камня и топоры, и молотки, и ножи. Папа говорил, что они даже без спичек обходились. Нужен был им огонь, брали сухие палки и долго терли одну о другую. От трения палки обугливались. Бросишь между ними сухой мох, потом еще потрешь да подуешь — вот и загорается все. А еще можно камень о камень тесать — посыплются искры, от них воспламенится травка.
Попробовал Алик добыть огонь. Взял два кремня, тесанул один о другой — посыпались искры. Алик тут же подхватил сухого мха и уже на него направил искры. Мох задымился, немного обуглился, но сразу погас. Эге! Пойдет дело! Пять раз мох вспыхивал и угасал, а на шестой загорелся.
Разложив костерок, мальчик от радости заплясал. Еще бы! Без спичек разжег огонь!
Но что делать с этим костром? Греться? И так тепло. Готовить завтрак? А из чего! Да и не в чем. Осталась, правда, горсточка стрелолиста. Алик положил картофелинки в горячую золу. Они тотчас же испеклись. Попробовал и засмеялся:
— Эх, вот бы мамочка видела! Она бы сразу успокоилась. Наверное, думает, с голоду помираю тут… А папа не похвалит. Скажет, что соли не хватает, жиру или еще чего-нибудь…
Повеселел мальчик. Не плохо ему все же на этой сопке! Но надо идти дальше, поторапливаться. Как сказал бы отец: «Не зимовать же здесь».
Еды у Алика почти не осталось, но теперь он с грузом: два кремня для добывания огня и оружие- каменный нож. Но что поделаешь, надо нести, хоть и тяжело…
У КОСТРА
Спускаться вниз оказалось еще труднее, чем взбираться вверх. Чуть поскользнулся и покатился. Раза два Алик падал. Но как бы там ни было, к ручью все-таки спустился.
Здесь дорожка пошла полегче. Болотца были в стороне. Берег у ручья сухой, песчаный. А когда Алик подходил к болотцам, видел на них желтые водяные лилии. Он знал, что корешки у них съедобные. Но отец учил его: корешки лилии обязательно нужно отварить. А в чем тут отваришь?
Алик пошел дальше и вскоре увидел совсем необычное растение: на воде лежали золотистые листья, очень похожие на березовые.
— Не может быть, чтобы с березы! — возразил сам себе Алик. — Постой, постой! Отец когда-то говорил о рогульнике. Вот он, оказывается, какой!
И опять Алик взял длинную сучковатую палку, подтащил рогульник к себе. На нем сплошь водяные орехи — рогульки.
Нарвал их мальчик целую кучу. А теперь неплохо бы испечь!
Много потрудился он над костерком, но огонь все-таки раздул. В золу уложил сразу все рогульки. Да еще накрыл тлеющие угли сырой травой. Такой густой дым повалил, что комары и мошки все разлетелись и впервые за эти дни не мучили Алика.
Когда орешки испеклись, мальчик стал их расщеплять ножом и отправлять по одному в рот. Вкусные! И питательные.
Хорошенько подкрепившись и отдохнув, выпив чистой ключевой воды, он собрал все свои пожитки, набил рогульками карманы и отправился дальше. Он пошел туда, куда вел ручей, все вперед и вперед. По пути Алик высматривал удобное место для ночлега. Но жаль — ни дупла, ни пещеры!
«Придется ночевать прямо на поляне! — подумал он.- Разведу костер и буду возле него спать. На огонь никакой зверь не сунется — говорил отец».
И решил Алик расположиться на берегу. Выбрал место, где на песке валялись кучи сухих веток и хвороста.
Прежде всего он позаботился о постели. Поперек одного слоя хворостин уложил другой. Потом третий. Все это сперва выровнял, а затем укрепил жердинками, воткнув их в песок. А чтобы было помягче, сверху набросал сухой травы. Высокая получилась лежанка.
А перед тем как поужинать орешками и лечь спать, разжег два костра — один в головах, другой со стороны леса. И сушняка полным-полно заготовил.
Ох и боязно ж было Алику в эту ночь!
Не только птицы и звери нагоняли на него страху. В ручье огромная рыба так молотила хвостом по воде, что казалось: из двустволки кто-то палит.
НА ПЛОТУ
Когда Алик ночевал в пещере, солнце туда не проникало. А здесь он спал на открытом месте, и самый первый луч разбудил его.
Алик сел, оглядел свое хозяйство.
Так! Костры догорают, но жара еще много. Только нечего печь и жарить. На песке крупных следов нет! Значит, не гостил тут ни тигр, ни медведь, ни волк-бродяга. Повсюду видны лишь следы птиц… И бурундучок оставил свои метки от лапок. Но что ему тут понадобилось?
Подумав немного, Алик догадался, зачем сюда наведывался этот зверек.
— Ах, негодник! — вскрикнул Алик и кинулся к своим рогулькам. А их ровно половина осталась. — Эй, ты, бурундук-разбойник! — сердито заворчал мальчик, поглядывая на дерево. — Сам не можешь орехов достать?
А воришка из дупла мордочку высунул и как будто посмеивается, поддразнивает: «Доброе утро, Алик! Да не сердись. Поди к ручью. Там завтрак для себя найдешь получше, чем орешки…»
Отправился Алик умыться к ручью. В этом месте ручей разлился, и вокруг березы образовалась небольшая заводь. И вошла в эту заводь, как в карман, большущая рыбина. Прямо голыми руками бери.
Недолго мудрил Алик. Горловину заводи песком засыпал да еще камнем завалил, а потом принялся кепкой из этого озерка воду вычерпывать и в ручей выливать. Сколько раз он наклонялся то к запруде, то к ручью, он не считал, но воды в заводи заметно поубавилось. На песчаном дне забилась огромная рыбина — молодой таймень. Взял тогда Алик крепкий прут с кривым сучком на конце, подцепил тайменя под жабры и выволок его на сухое место. Ну а там выпотрошил своим каменным ножом, промыл. Можно печь. Только как?
