Кацусика Хокусай - [6]
После 1805 года суримоно Хокусая вновь изменили свою форму. Они увеличились в размерах и стали почти квадратными. Их образы приобрели особую значительность и поэтичность, созвучную сопровождающим изображение стихам. В маленьких сценках художник сумел выразить глубокие и важные суждения о мире. Подчас его суримоно апеллировали к древним литературным образам, подчас говорили языком народной поэзии, вызывая в зрителях множество разнообразных чувств и ассоциаций. Так, о надвигающихся зимних холодах, о домашнем тепле и уюте рассказало новогоднее суримоно Женщина с вязанкой хвороста, хотя на гравюре не было ни изображения зимы, ни новогодних приготовлений, а показана лишь молодая крестьянка, несущая на голове вязанку хвороста. Хокусай намеком рассказал и о приближающейся зиме, напомнив зрителям о деревенском обычае отправлять в город в первые дни нового года девушек для продажи хвороста горожанам, чтобы им жилось тепло и уютно. Стихотворный текст, сопровождающий гравюру, дополнил ее содержание, создал с ней единый образ, рассказав о деревенской девушке - дарительнице радости:
Фигура тонкая, как ива,
В тумане легком
Может раствориться.
Маленький ворон, несущий саблю. 1800-е Суримоно
Актер Тацуноскэ с марионеткой. После 1817 Суримоно
Не менее символичны и другие суримоно Хокусая, восходящие к середине 1780-х годов. Так, изображение ворона, несущего саблю, в гравюре Маленький ворон, рассказывало о достоинстве древнего аристократического рода, описанного в романе XI века Гэндзи моногатари, созданном писательницей Мурасаки Сикибу. Поэтому каждый предмет здесь не только символичен (сабля и ворон - синонимы, так как у героя романа Гэндзи сабля носила название «Маленький ворон»), но и отмечен особой изысканностью, декоративной утонченностью техники, колористическим разнообразием. Оперение ворона, например, передано сочетанием блестящей и матовой черной краски, а сабля в его когтях украшена яркими многоцветными узорами.
В суримоно Хокусая изображение окружающего человека природного мира обрело не свойственную предшествующему искусству многозначность. Об этом говорит одно из лучших суримоно мастера, выполненное в начале XIX века, Луна, хурма и кузнечик (1807). Оно, как и другие его суримоно, немногословно. Огромный бледный диск луны, едва проглядывающийся на фоне сероватой бумаги, ветка, свисающая со старого корявого дерева, отягченная спелым желтым плодом хурмы, и зеленый кузнечик, приникший к нему, - то немногое, что изобразил художник. Но содержание суримоно намного шире. Оно рассказывает о красоте лунной ночи, о наступающих холодах и щедрости природы, дарящей свои плоды неимущим. Об этом говорит сопровождающее гравюру стихотворение:
Свет осенней луны
Мы встречаем вином
Не счесть стаканов.
А бедный кузнечик -
Отведает ли сладкий сок хурмы?
[1 Цит. по: Б.Г. Воронова. Кацусика Хокусай. Графика. М., 1975, с. 35.]
Собирают травы. 1796-1797 Суримоно
Горный пейзаж с мостом. 1799 Суримоно
Ойран, стоящие у изгороди. 1796-1797 Суримоно
О многообразии мира рассказывает каждый изображенный мотив. Вся композиция построена на контрастном сопоставлении узорчатой красоты надписи, бледного лика луны и теплого мягкого овала плода хурмы. И корявый ствол дерева, и тяжелый плод хурмы оттеняют красоту ровного, холодного диска луны, дают глазу возможность насладиться ритмическими повторами, вызывают в сознании множество ассоциаций.
Интерес к предметному миру, внимание к миру вещей, их фактуре и цвету, характерный для городской культуры Эдо, привел Хокусая к созданию первых в японском искусстве натюрмортов, ставших частыми мотивами его суримоно. В них Хокусай использовал главный мотив как повод, чтобы передать сложное разнообразие предметов и их взаимодействие друг с другом, выявить их жизнь в пространстве и показать их символическое значение в качестве знаков красоты, богатства, добра. Работая на малом пространстве картинки-суримоно, Хокусай всегда стремился выразить поэтическую значимость предмета, расширить его образный смысл.
Другой сферой деятельности, в которой Хокусаю удалось утолить свою неудержимую страсть к познанию мира, была в начале XIX века работа в области книжной иллюстрации. В эти годы он украсил гравюрами множество разнообразных книг от сборников юмористических стихов кёка (безумная поэзия), к которым сам сочинял текст, до книг с картинками эхон, украшенных множеством пейзажных и жанровых гравюр, отличавшихся четкостью и красотой узорчатого каллиграфического шрифта, объединяющего иероглифический текст с японской слоговой азбукой. Важным качеством популярных книг, предназначенных для массового читателя, была их понятность и современная трактовка классических произведений, герои которых выступали в современных одеждах и помещались в обстановку современного театрализованного быта, близкого, знакомого и любимого публикой по спектаклям театра Кабуки. Иллюстрируя книги эхон, такие, как Прогулки по Восточной столице (1802), Взгляд на достопримечательности Восточной столицы (1800), Песни И тако (1802) и Горы и горы (1803-1804), Хокусай уделял значительное место видам столицы, красоте ее рек и мостов, фиксируя все детали увиденного, одновременно подмечая смешное и характерное, создавая подробный рассказ о современной жизни. В этих работах мастер, развивая традиции своих старших современников, показал себя и как тонкий лирик, и как бытописатель.
