На следующий день ушли, не дождавшись зарплаты, повара. Все до одного. Безумный спектакль, состоявший из дикой помеси трагедии, комедии и фарса, завершен. Занавес. Аплодировать некому — зрители покинули зал задолго до того, как вышли на поклон актеры.
Сижу один в разоренном, неубранном и от того неуютном зале. Темно, только в углу мерцают две тусклые красные лампочки электрокамина, остальные перегорели. Хочется кофе, но кофемашину еще вчера увезли представители фирмы, которая поставляла нам этот дивный бразильский напиток. Мыслей — ни одной. Тупо жду. Приходят молодые энергичные парни. Не спрашивая разрешения, бродят по залам, заглядывают на кухню, открывают холодильники, просят проводить их на склад. Потом мы обсуждаем условия. Они готовы переарендовать помещение. Может быть, это выход. А может, и нет. Ни во что хорошее уже не верю.
Снова остаюсь один. Внезапно слышу голоса, смех. Зал наполняется людьми. Они веселы и возбуждены, приветливо со мной здороваются, звенят бокалами, произносят тосты. Играет музыка, певец Коля поет что-то очень задушевное. Увы, это всего лишь галлюцинация, вызванная моим богатым, но безнадежно больным воображением, которое рисует мне картины прошлого. Тех лет, когда я был здесь неподдельно счастлив. И беспечен. Тех дней, когда я спешил сюда как на праздник, когда счастлив был любому маломальскому успеху. Тому времени, которое я, подобно загулявшему повесе, бездумно растранжирил.
На самом деле, понятно, никого нет. Видения исчезают. Надо решать, что делать дальше. Скорее всего, устроюсь на какую-нибудь непыльную работу, надо же до пенсии дотянуть. Шумский предлагал попробовать свои силы и написать сценарий, даже тему обещал подкинуть. Отчего бы и не попробовать. Но все это будет завтра. А сегодня? Куда девать себя сегодня? С кем-то встречаться — значит надо слова говорить, в разговоре участвовать, улыбаться. Нет, не вариант — настроение не то. Сидеть как сыч одному в гостиничном номере тоже тошно. Господи, да что я мучаюсь сомнениями. Один путь никогда не заказан.
Пойду в кабак.
ЭПИЛОГА НЕ БУДЕТ,
ибо весь мир — кабак, а люди — в нем.
Теперь я это знаю не понаслышке.
