К2 - вторая вершина мира - [56]

В течение дня мы несколько раз поднимались по средней морене до верхнего конца ледника Годуин Оустен, откуда хорошо виден путь спуска с К2. Мы были убеждены, что несколько человек все же должны спускаться. Но прошла середина дня, а никто не пришел со сведениями сверху. Мы были поражены этим и одновременно стыдились самих себя за то, что не сразу решились подняться по ребру навстречу, даже подвергаясь риску, что в палатках наших товарищей не найдем места для ночлега.

И вот в то время, как мы кончали обедать, внезапно раздались возбужденные голоса. Мы выскочили из палаток и увидели вдали двух альпинистов, которые, часто отдыхая, спускались с морены. Мы побежали им навстречу, в спешке спотыкаясь о камни, и, наконец, добежали до них. Один из товарищей бросился мне навстречу и с радостью закричал:

– Победа, победа, да, да, победа!

Со слезами на глазах мы обнимали Рея и Флореанини, которые спустились первыми, чтобы передать нам долгожданное сообщение о результатах штурма и состоянии участников.

– Все здоровы и в целости? – спросил я тревожно.

– Все в порядке! Все находятся сейчас в пути между лагерями V и IV и будут здесь, наверное, завтра!

Я был слишком возбужден, чтобы уснуть в эту ночь. Почти до самого утра я находился в большой общей палатке и ожидал следующих сообщений. Под утро я ушел в свою палатку и только закрыл глаза, как услышал, что меня кто-то зовет:

– Вы идете навстречу спускающимся? – обратились ко мне.

– Конечно, сейчас, – крикнул я и выскочил из мешка, который не успел еще нагреться.

Ночью выпал снег и морена исчезла под двухметровым слоем свежего снега. Ущелье ледника Годуин Оустен было закрыто морем облаков. Идя по обычному пути, маркированному флажками, мы направились к лагерю I, прошли зону трещин и сераксов, вышли на боковую морену, по которой поднялись до вертикально поднимающихся скал, и только хотели выйти из-под стены, как услышали страшный шум, идущий, как нам показалось, с другой стороны ущелья.

– Лавина! – крикнул кто-то. – И какая большая…

Туман закрыл изрезанные склоны Броуд-пика, откуда часто сходят лавины, и мы не могли видеть, откуда она идет. Только мы хотели продолжать свой путь, как вдруг перед нами в воздухе пролетели громадные глыбы скал и льда. Как снаряды, врезались они в сераксы и морену, разбивая вдребезги все встречавшиеся на пути препятствия. Парализованные неожиданностью и страхом, мы остановились. Сойди лавина на несколько минут позже, она закрыла бы нас всех. Между тем мы на этом месте никогда не наблюдали камнепада и лавин, хотя в течение нескольких месяцев почти ежедневно проходили этот путь в обоих направлениях.

Мы осторожно продолжали наш путь и, когда, наконец, дошли до места, откуда тропа сворачивает к лагерю I, посмотрели вверх, не спускается ли кто-нибудь, но никого не было видно.

Укрывшись от ветра и начинающегося снегопада среди больших камней, мы ждали несколько часов, а под вечер вернулись в базовый лагерь, строя тысячи предположений о причинах задержки наших товарищей в высотных лагерях.

Через полчаса после возвращения в лагерь один из балти доложил о приходе двух альпинистов. Мы выбежали им навстречу. Это были Компаньони и Лачеделли с обожженными солнцем лицами, с которых местами сошла кожа. Несколько пальцев на их руках были забинтованы.

Мы обнимались без слов, ком в горле мешал нам говорить. Молча взяли их под руки и пошли в общую палатку. Компаньони и Лачеделли были очень голодны, их мучила неутолимая жажда: последние три дня, сколько бы они ни пили, они не могли напиться! В горле все потрескалось, и питье давало удовлетворение только на короткое время.

В этот вечер мы их не расспрашивали: они слишком устали и скоро впали в глубокий сон.

Во второй половине дня 3 августа в базовый лагерь пришли Бонатти и Галотти и немного спустя Махди с остальными носильщиками, которые немного задержались в лагерях на ребре Абруццкого. Вечером все участники экспедиции собрались в базовом лагере. Я был искренне рад, что снова весь состав моей большой семьи находится со мной в палаточном городке, раскинутом на серединной морене ледника Годуин Оустен под гигантскими стенами побежденной исполинской вершины К2.

Так закончилось восхождение, участники которого долго страдали из-за шалостей погоды и все время находились в сильном напряжении. Восхождение на К2 окончилось благополучно, но экспедиция еще не выполнила своей задачи. Нам еще предстояло закончить программу научной работы, которая входила в общий план деятельности экспедиции. И этой работе с моими коллегами из научной группы я посвятил следующие два месяца.

Утром 3 августа я направил Садыка в Асколи с поручением нанять 60 носильщиков для транспортировки альпинистских грузов в Скардо и переноски базового лагеря в Урдукас. Часть из оставленного снаряжения предназначалась для небольшой группы, с которой я намеревался совершить несколько исследовательских переходов в районе бассейна Балторо. 4 августа полковник медицинской службы Ата Улла покинул базовый лагерь, чтобы возвратиться в Равалпинди. За три тяжелых месяца, проведенных высоко в горах Балторо, Ата Улла стал моим хорошим другом и помощником. Его решительность и особая активность значили для нас много. Особенно большую помощь он оказал нам как радиоспециалист в установлении связи. В первую очередь ему мы обязаны установлением радиосвязи с Равалпинди и Скардо, откуда мы получили важный для нас прогноз погоды. Когда 4 августа он ушел из базового лагеря, где мы прожили два месяца, у меня было такое чувство, что меня покинул хороший друг.