К югу от мыса Ява - [34]
Встретив их посреди трапа, Николсон обхватил солдата, рассчитывая взять часть веса его на себя, на него обрушился вдруг весь груз, а Ван Эффен стал снова взбираться на крышу рулевой рубки.
— Куда вы собрались, приятель? — Николсону пришлось напрячь связки, чтобы перекричать гул пожара. — Мы покидаем судно. Слезайте!
— Надо посмотреть, не осталось ли там еще кого живого, — прокричал Ван Эффен. Он крикнул что-то вдобавок, внимание Николсона уже переключилось на другое: истребители — теперь их осталось только три — более не кружили над судном. Перестраиваясь на ходу в линию крыло о крыло, они, круто кренясь, держали прямо на среднюю часть судна. Несложно представить, сколь лакомой и абсолютно беззащитной целью были для них трое, выставившихся напоказ на самом верху танкера. Николсон покрепче обхватил капрала Фрейзера и свободной рукой стремительно показал в небо.
— У вас нет ни малейшего шанса, вы чокнутый! — закричал он. — Ван Эффен к тому времени уже достиг верха трапа. — Вы что, сошли с ума или ослепли?
— Позаботьтесь лучше о себе, друг мой, — отозвался голландец и скрылся. Николсон не стал больше ждать — ему действительно следовало позаботиться о себе, и незамедлительно. До двери в рулевую рубку было несколько шагов — но Фрейзер теперь превратился в обмякшую, беспомощную массу. Истребителям понадобится секунд шесть, не более, чтобы выйти на оптимальное расстояние для атаки. Николсон уже слышал визгливое рычание двигателей, с каждым мгновением все более угрожающе выделявшееся на фоне рева огня. Буквально ощущая прицел на своей беззащитной спине, он не осмеливался оглянуться, зная и так, что самолеты максимум в двухстах ярдах от «Виромы». Добравшись наконец до задвижной двери рубки, Николсон несколько раз в тщетном отчаянии дернул ручку, как вдруг дверь рывком открылась, и боцман втащил капрала внутрь. Николсон стремительно кинулся на палубу, невольно морщась в ожидании снаряда. Когда он, извиваясь, перекатился в укрытие, раздался кратковременный, мгновенно достигший пика и тут же пошедший на спад грохот двигателей самолетов, пронесшихся над крышей рубки. Не было выпущено ни единого снаряда.
Николсон, не веря, что жив, ошеломленно потряс головой и медленно поднялся на ноги. Быть может, пламя и дым ослепили пилотов, быть может, они просто израсходовали боеприпасы. Как бы то ни было, сейчас это представлялось уже неважным. Николсон заметил, что Фарнхольм стоял на мостике, помогая Маккиннону спустить солдата вниз. Вэньера видно не было, но Ивэнс по-прежнему находился с капитаном. Внезапно дверь штурманской рубки распахнулась на покореженных петлях, и лицо Николсона во второй раз за день застыло в изумлении.
Стоявший перед ним человек был почти гол, если не считать обугленных и все еще тлевших и дымившихся по краям лохмотьев, бывших когда-то синими или голубыми брюками. Его брови и волосы были опалены, руки и грудь покраснели от ожогов. Грудь судорожно вздымалась, словно бы его легкие слишком изголодались по воздуху, чтобы тратить время на глубокие вздохи.
— Дженкинс! — Николсон рванулся вперед, схватил человека за плечи и тут же отдернул руки, увидев, что лицо его исказилось от боли. — Да как же вы… я ведь видел самолеты…
— Кто-то оказался взаперти, сэр! — перебил его Дженкинс. — В переднем насосном отсеке. — Он говорил торопливо, настойчиво и прерывисто, выдавливая одно-два слова с каждым вздохом. — Я бросился вниз с переходного мостика и приземлился на люк. По нему стучали изнутри, сэр.
— Вы, конечно, открыли его? Правда? — тихо спросил Николсон.
— Нет, сэр. Зажимы заклинило намертво, — устало покачал головой Дженкинс. — Я не смог их разомкнуть, сэр.
— Люк оснащен зажимной трубой, — жестко проговорил Николсон.
Дженкинс ничего не ответил и выставил на обзор свои ладони. Николсон поморщился. На них совсем не осталось кожи — лишь красная, сырая плоть, из-под которой виднелась белая кость.
— Господи всемогущий! — Николсон несколько секунд смотрел на руки Дженкинса, затем взглянул в его полные боли глаза. — Простите меня, Дженкинс. Спускайтесь вниз и ждите возле радиорубки. — Он резко повернулся, когда кто-то дотронулся до его плеча. — А, это вы, Ван Эффен… Полагаю, вы понимаете, что, несмотря на все ваше безрассудство, вы самый везучий человек на свете?
Высокий голландец положил две винтовки, автоматический карабин и боеприпасы на палубу и выпрямился.
— Вы оказались правы, — спокойно проговорил он. — На крыше действительно делать больше нечего. Все мертвы. — Он кивнул на удалявшуюся спину Дженкинса. — Я слышал, что он сказал. Это люк в передней части мостика? Я отправляюсь туда.
Николсон посмотрел в его спокойные серые глаза и кивнул.
— Идемте со мной, если хотите. Мне может понадобиться помощь, чтобы вытащить его оттуда, кто бы он ни был, — сказал Ван Эффен.
Спустившись в коридор, они наткнулись на ковылявшего с охапкой одеял Вэньера.
— Как шлюпки, четвертый? — быстро спросил Николсон.
— Замечательно, сэр. Их едва задело. Можно подумать, японцы умышленно оставили их целыми.
— Что, обе? — изумленно воскликнул Николсон.
— Да, сэр.
— Вот это подарок, — пробормотал старший помощник. — Поторопитесь, Вэньер. Не забудьте про носилки для капитана.
В Эгейском море взрывается прогулочная яхта греческого мультимиллионера. Одновременно в том же районе терпит крушение неопознанный самолет. И это лишь начало зловещей череды событий, которые могут привести к глобальной катастрофе...
В пятом выпуске сборника “Частный детектив” представлены произведения мастеров англо–американского детектива, объединенные авторской позицией: убежденностью в возможностях и долге человека самостоятельно преодолевать любые сложности, испытания и удары судьбы.На русском языке все три романа публикуются впервые.
В романе «Кукла на цепочке», посвященном борьбе Интерпола с международным наркобизнесом, действие разворачивается на фоне преимущественно ночного Амстердама с его туманными каналами и напряженной атмосферой портовых притонов. Великолепный язык произведения сочетается с несколько ироничной манерой рассказа и типично английским юмором, не оставляющим героя даже в безнадежных ситуациях. .
В сборник включены произведения двух англоязычных мастеров детектива. Роман Алистера Маклина «Кукла на цепи» — крутой боевик, где герой почти в одиночку бьется не на жизнь, а на смерть с наркомафией. Американец Эрл Стэнли Гарднер по плодовитости и популярности соперничает с Агатой Кристи. Его роман «Дело длинноногих манекенщиц» почти не содержит боевых эпизодов, зато увлекательнейшую интригу судопроизводства плетет постоянный герой этого автора — адвокат Перри Мейсон.Содержание:Алистер Маклин. Кукла на цепиЭрл Стенли Гарднер.
Во время Второй мировой войны группе британских диверсантов поручено уничтожить морские орудия немцев, расположенные в труднодоступном и хорошо охраняемом каземате на одном из островов Эгейского моря. Только после уничтожения этих орудий английский флот сможет произвести эвакуацию своих войск. Однако диверсионное задание оказывается невероятно сложным и смертельно опасным...
Название романа отражает перемену в направлении развития земной цивилизации в связи с созданием нового доминантного эгрегора. События, уже описанные в романе, являются реально произошедшими. Частично они носят вариантный характер. Те события, которые ждут описания — полностью вариантны. Не вымышлены, а именно вариантны. Поэтому даже их нельзя причислить к жанру фантастики Чистую фантастику я не пишу. В первой книге почти вся вторая часть является попытками философских размышлений.
Рассказ Охота на Тигра погружает в окопы Великой Отечественной Войны давая почувствовать всю тяжесть быта и накал сражения отряда бронебойщиков. Популярность книг и фильмов о войне доказал факт успеха "«28 Панфиловцев» и то что книги о мужестве предков были и будут интересны читателям всех возрастов. Книга посвящена Павлу Ивановичу Шпетному – подбившему из противотанкового ружья 6 танков.
«Три разных армии» — это сборник рассказов. Действие «Артиллерийской дуэли» происходит во время Великой Отечественной. Молодой необстрелянный и плохо обученный солдат неожиданно попадает в страшную переделку, но видя, как храбро ведут себя товарищи, решает стоять до конца, это и спасает ему жизнь. Но коммунистическая пропаганда даже простой солдатский подвиг извращает по-своему. Рассказ «Дембельский аккорд» посвящен советской армии времен застоя. Здесь повествование сопряжено с юмором, т. к. иначе и быть не может.
Призраки прошлого не отпускают его, даже когда он сам уже практически мёртв. Его душа погибла, но тело жаждет расставить точки над "i". Всем воздастся за все их грехи. Он станет орудием отмщения, заставит вспомнить самые яркие кошмары, не упустит никого. Весь мир криминала знает его как Дарующего Смерть — убийцу, что готов настичь любого. И не важно, сколько вокруг охраны. Он пройдёт сквозь неё и убьёт тебя, если ты попал в его список. Содержит нецензурную брань.
До "дембеля" рядовому Данко Шагаеву осталось немного, но долгожданная встреча с "гражданкой" под угрозой. Из части, где он служит, стали исчезать молодые солдаты, и командиры видят причину этого в "дедовщине". Обстоятельства складываются так, что Данко оказывается перед выбором: отправиться в дисбат, или выяснить, куда исчезают солдаты. Сумятицу в происходящее вносят дикий ротный старшина, возлюбленная Шагаева красотка Наташа из санчасти, и события, которые стали стремительно происходить в полку в последнее время.
«Китобои» — это не десяток угрюмых парней в противогазах, это нормальная ОПГ со своей структурой, интригами и конфликтами. И снабженцами, да. Как и в каком составе принималось непростое решение об убийстве императрицы Джессамины Колдуин, и что из этого в конце концов вышло — ниже. (Фанфик по игре «Dishonored»).