К вопросу о миражах - [107]

— Ну, надо же, такая необычная фамилия, — подумал Кудрин, — и в голове моментально пронеслась недавно услышанная фраза: Ничто не бодрит с утра, как незамеченный дверной косяк.

— Несколько дней тому назад, — продолжал курсант, — мы были в музее криминалистики на Петровке 38 и среди прочих интересных экспонатов и описаний расследования преступлений, я видел на одном из стендов Вашу фотографию. Когда я увидел Вас, входящим в зал, сразу вспомнил об этом. Если мне не изменяет память, под фотографией были коротко описаны некоторые резонансные преступления, где Вы принимали активное участие.

— Так вот когда я читал написанное, — продолжал курсант, — меня очень заинтересовала фраза, в которой говорилось, что Вы принимали участие в поиске пропавших драгоценностей последнего эмира Бухары. Там же было сказано, что они до сих пор не найдены.

— Правильно сказано, что драгоценности эмира не найдены, — подтвердил Кудрин, — но я не принимал непосредственного участия в этом расследовании, а лишь слегка прикоснулся к нему. Мне в силу служебных обязанностей пришлось встретиться с некоторыми персонажами, которые свою жизнь посвятили розыску этих драгоценностей.

— Расскажите, расскажите товарищ подполковник, — раздались выкрики курсантов с мест.

— Ну, хорошо, — сказал Евгений Сергеевич немного помедлив, — если у Вас пробудился интерес к историческим расследованиям, слушайте…

Три года назад

Дежурство в ночной группе МУРа приходилось примерно три раза в год и чем больше звездочек на погонах и выше статус — тем их было меньше.

Очередное дежурство Кудрина пришлось на летнюю июньскую ночь; выездов на происшествия было мало, поэтому появилась возможность сыграть со следователем Славой Андреевым несколько партий в шахматы.

Под самое утро, когда солнце осветило комнату дежурной группы, раздался звонок дежурного по управлению, означающий, что нужно ехать на очередное происшествие. По его краткому сообщению, на Песчаной улице в музее произошла кража.

Группа прибыла на место происшествия достаточно быстро. Выйдя из машины, все увидели небольшое одноэтажное зданий старой постройки, на фасаде которого висела полустертая табличка «Музей археологии». Из входной двери вышел довольно пожилой человек с нервно поддергивающими веками. Он был среднего роста, сутуловатый с редкими седыми волосами, а его довольно угловатые плечи говорили о хилом телосложении, не способным переносить тяготы жизни. Из его старого серого пиджачка, застегнутого на нижнюю пуговицу, выглядывала явно не свежая рубашка с не глаженым воротником. Глаза старичка часто моргали, он часто глотал слюну, а на лбу были видны крупные капли пота; все это говорило о большом беспокойстве и даже чувстве страха этого человека.

— Макеев Иван Андреевич — директор музея, — выпалил он, — у нас ночью произошла кража экспонатов.

Зайдя в здание музея, Кудрин почувствовал явный запах плесени и по скрипучему полу, прошел в зал. В этом большом помещении на стендах были выставлены разные экспонаты: обломки керамики, котелки, мотыги и много всякой другой утвари, интересных в первую очередь специалистам из области археологии.

— Мы только позавчера выставили новые экспонаты, привезенные к нам по обмену из краеведческого музея Бухары, — проговорил Макеев и подвел всех к стенду, над которым красовалась надпись «Археологические экспонаты из краеведческого музея Бухары».

Кудрин увидел, что стекло на этом стенде с левой стороны было сдвинуто и на месте нескольких экспонатов были пустые места. Криминалист попросил всех подальше от стенда отойти и достав из своего чемоданчика кисточку, стол водить ею по стенду.

— Так вот, — продолжал директор музея, — отсутствуют три экспоната: серебряный портсигар, серебряная пряжка и деревянная шкатулка. Все эти вещи когда-то принадлежали последнему бухарскому эмиру, их совсем недавно нашли узбекские археологи и, они наряду с другими артефактами приехали к нам на выставку из далекой Бухары.

— А какова приблизительно стоимость похищенных экспонатов? — спросил следователь Андреев.

— Да трудно сказать, все эти вещи длительное время пролежали в земле, вид у них далеко не продажный, — ответил директор музея и протянул следователю фотографии.

— Каждый экспонат у нас фотографируется, вот и снимки похищенных вещей имеются, — добавил он.

Следователь посмотрел на фотографии и передал их Кудрину. Евгений Сергеевич стал внимательно разглядывать их: деревянная шкатулка, на крышке которой была видна гравировка лика какого-то бородатого мужчины, серебряный портсигар с закругленными углами, во внутренней крышке которого был изображен перевернутый полумесяц с пятиконечной звездой над ним и серебреная пряжка, на которой, также был изображен перевернутый полумесяц со звездой.

— Вряд ли похищенные экспонаты могли представлять какую-то ценность, если только пряжка, да и ее нужно было приводить в продажный вид, — медленно проговорил Макеев.

— А как же похититель проник сюда, входная дверь на замке, окна целы, и через датчики выведены на пульт вневедомственной охраны, — проговорил Андреев.

— Через окно туалета, — ответил директор музея и повел всех приехавших через зал, затем они спустились по небольшой лестнице вниз и попали в длинный коридор по бокам которого были четыре комнаты.