К чему эти сказки? - [12]

– Жила с матерью, – ответила она, не глядя на него.

– У тебя были любовники после того, как ты вышла за Барлоу?

– Кроме тебя, ни одного.

– Кто-нибудь знает, что ты несчастлива в браке?

Она отрицательно покачала головой.

– У нас ведь никто не бывает, Джон.

– Может, твой муж кому-то на тебя жаловался?

– Уверена, что нет.

Энсон облокотился на спинку кресла и задумался.

– Хорошо, – произнес он наконец, – будем считать, что ты со мной откровенна. Учти, это в твоих же интересах. Мэддокс…

– Господи, да помолчи ты про своего Мэддокса! Он что, Синяя Борода?

Энсон вытащил из кармана сигареты и закурил.

– Теперь обдумаем следующий шаг. Твой муж будет дома завтра вечером?

– Он всегда дома, кроме понедельников и четвергов.

– Я приду в половине девятого. Постарайся сделать так, чтобы дверь была открыта и я мог попасть в дом. Если, чего доброго, он сам выйдет меня встречать, то мне не пройти дальше холла, а там, сама понимаешь, серьезного разговора не получится…

– Учти, что Фил страшно упрям, – напомнила Мэг.

– Твое дело – открыть дверь и впустить меня. Все остальное – моя забота. Ну, а сейчас мне пора, извини.

Подобно большинству слабых натур, Барлоу был не только упрямцем, но и грубияном, поэтому, когда Энсон, войдя следующим вечером в гостиную, увидел сидевшего у камина хозяина дома, он сразу же заметил в его взгляде тупую свирепую враждебность.

Поприветствовав Барлоу и представившись, Энсон не мешкая приступил к делу и заговорил было о целесообразности страхования жизни, но хозяин дома, как и предупреждала Мэг, нетерпеливым жестом оборвал страхового агента на полуслове и довольно грубо сказал:

– Все это меня нисколько не интересует, мистер. Я никогда в жизни ничего не страховал и не собираюсь. Будьте любезны поплотнее прикрыть за собой дверь, когда выйдете отсюда.

Энсон пустил в ход чарующую улыбку.

– Я специально приехал к вам из Брента, – сказал он. – Выслушайте, по крайней мере, что я хочу вам сказать.

– Никто не просил вас тащиться сюда на ночь глядя, – буркнул Барлоу и, повернувшись в сторону Мэг, спросил ее: – Зачем ты его впустила? Ты же знаешь, что я никогда не принимаю страховых агентов.

С этими словами он отвернулся и уткнулся в газету.

– Разумеется, если я вам мешаю, я уйду, – сказал Энсон, обращаясь к газете, которой загородился Барлоу, – но мне казалось, что возможность застраховать свою жизнь должна в наши дни заинтересовать здравомыслящего человека. Преступность, знаете, и все такое… И потом, мне рекомендовали зайти к вам.

Барлоу опустил газету и злобно взглянул на Энсона.

– Вам рекомендовали? Что вы хотите этим сказать? Кто рекомендовал?

– Мистер Хаммерштейн, директор магазина Фремели. Он подписал договор о страховании жизни и рекомендовал мне вас в качестве возможного клиента.

Барлоу покраснел.

– Мистер Хаммерштейн назвал вам мою фамилию? – взволнованно переспросил он.

– Совершенно верно, – ответил Энсон с лучезарной улыбкой. – У меня сложилось мнение, что он относится к вам с большим уважением.

– Что ж, спасибо за заботу, – произнес Барлоу после довольно длинной паузы. – Но все же вы напрасно потратили время и бензин.

– Ничего страшного, – ответил Энсон, – я был очень рад с вами познакомиться. Больше я вас тревожить не стану.

Барлоу вскочил на ноги. Казалось, он смущен.

– Я не хотел бы, чтобы вы думали… извините за такой прием, но, вы понимаете, обычно агенты так навязчивы… – растерянно забормотал он. Энсон снова широко улыбнулся.

– Да, тут вы правы, – сказал он, – среди нас попадаются просто несносные типы. Парадоксально, но именно они – лучшие специалисты своего дела.

Барлоу засмеялся и вышел в холл. От его враждебности не осталось и следа. Энсон, мельком взглянув на Мэг, тоже направился к двери.

– Я восхищен вашим садом, – сказал он хозяину дома, – очень хотелось бы взглянуть на него при дневном свете. Я тут заметил несколько великолепных роз…

– Вы интересуетесь садоводством?

– Это мое хобби, но я, к сожалению, живу в городской квартире… У моего отца был дом в Кармеле, и там он разводил розы, однако с вашими их не сравнить.

– Правда? – Барлоу был явно польщен. – Может быть, вы хотите осмотреть сад?

Энсон кивнул, и Барлоу открыл пластмассовый шкафчик рядом со входной дверью. В шкафчике чернели маленькие выключатели. Поколебавшись, хозяин дома повернул все подряд и открыл дверь. Энсон переступил порог и остановился, пораженный открывшейся его взору картиной. Это была настоящая феерия. Сад был освещен с искусством, которое не могло не вызвать восхищения. Казалось, что свет струится из самих цветов. Фонтан и маленький бассейн сверкали миллиардами желтых и голубых искр. И при этом не было видно ни одной лампочки.

– Невероятно! – воскликнул Энсон, чувствуя, как у него захватывает дух. Великолепие вида, веселые брызги фонтана, цветы самых разнообразных оттенков – все это вызывало какое-то радостное возбуждение. Энсон медленно пошел по аллее.

– И цветы, и фонтан, и подсветка – все это дело моих рук, – гордо сказал Барлоу. – Вам нравится?

– Я просто очарован, – совершенно искренне ответил Энсон. – Вы настоящий волшебник, мистер Барлоу.

– Я посвятил долгие годы изучению садоводства, – с тяжким вздохом произнес хозяин дома. – И что мне это дало? Должность мелкого служащего в универмаге…