Извечные тайны неба - [63]

Восход блистательной Сотис приходился попеременно на все 12 месяцев. Два главных праздника – предрассветное появление Сотис и начало нового года – неторопливо отдалялись один от другого и потом столь же неторопливо начинали сближаться. По истечении 1460 лет, совершив полный обход по всем месяцам, восход Сотис снова попадал на начало года, на первое число месяца тот.

Календарь средневековой Европы достался ей в наследство от Рима, где во времена республики он отличался редкостной путаницей. Все месяцы в этом календаре, за исключением последнего, фебруария, содержали счастливое, нечетное число дней – либо 29, либо 31. В фебруарии было 28 дней. Всего в году насчитывалось 355 дней, на десять с лишним дней меньше, чем следовало бы.

Такой календарь нуждался в постоянных исправлениях, что было вменено в обязанности коллегии понтификов. Титул понтифика (дословно – «строитель мостов») носили в Риме члены верховной коллегии жрецов, которые специально занимались надзором за выполнением обрядов, следили за календарем и вели летопись важнейших событий. Исполнял постановления этой коллегии старший среди понтификов – великий понтифик.

По решению коллегии понтификов раз в два года в середину фебруария должен был вклиниваться тринадцатый, дополнительный месяц – мерцедоний – продолжительностью попеременно то в 22, то в 23 дня. Идея такого дополнения была совершенно трезвой, но только длительность вставного месяца римляне преувеличили. За 4 года им не хватало в основных 12 месяцах 41 дня, а вставляя в течение того же периода два мерцедония, понтифики добавляли 45 дней. Оказывалось, что римский год в среднем на сутки длиннее солнечного, и за 30 лет опять накапливался лишний месяц.

Понтифики ликвидировали неувязки своей властью, но, к сожалению, очень часто ею злоупотребляли. С календарными датами были связаны уплата налогов и процентов по взятым взаймы ссудам, вступление в должности консулов, трибунов и других выборных лиц, начало празднеств по случаю весны, сбора урожая и т. д. Решения коллегии понтификов могли ускорить или, наоборот, отсрочить такие события, а от них часто зависели судьбы могущественных людей Рима. Понтифики далеко не во всех случаях сохраняли нелицеприятность и следовали «воле богов». Достаточно часто по дружбе или, наоборот, из-за неприязни, а также, возможно, и за известную мзду они произвольно либо укорачивали, либо удлиняли продолжительность года.

Решения понтификов доводили до всеобщего сведения глашатаи, которые во всеуслышание объявляли о начале новых месяцев и новых лет. Как саркастически заметил однажды по этому поводу Вольтер, «побеждали-то римские полководцы всегда, но редко знали, в какой именно день они побеждали».

Конец произволу понтификов положил Юлий Цезарь. По совету александрийского астронома Созигена он произвел реформу календаря, придав ему почти тот самый вид, в котором этот календарь и сохранился до наших дней.

Новый римский календарь получил название юлианского. Он-то и известен теперь под названием старого стиля. А необходимость введения нынешнего, нового стиля была продиктована нуждами христианского богослужения. История эта длинная.

Была у Римской империи непокорная провинция Иудея. В ней была распространена древняя иудейская религия. От этой религии отделилась некогда секта ессеев. В большинстве своем ессеи были бедняками, простыми людьми, «нищими духом». Они верили в «день мести», в победу «сынов правды» над богачами, над «сынами тьмы». Ессеи презирали стяжательство, насилие, высокомерие. В их понимании главной добродетелью было долготерпение. Ессеи избегали городов. Они удалялись в безлюдные пустыни, жили общиной, сообща работали и питались за общим столом. Ессеи отвергали жертвоприношения, верили в бессмертие души и в единого бога.

Учение ессеев находило приверженцев среди разных слоев разуверившегося в будущем римского общества. Ессеи не делали для членов общины национальных ограничений: они принимали в свое сообщество всех, независимо от языка и прежних богов. Так их учение переросло в христианскую религию.

Владыки Римской империи долгое время были терпимы к богам покоренных ими народов. В Риме свободно исповедовались десятки различных религий. Сами римляне располагали сонмом богов во главе с Юпитером и усопшими императорами. Но когда слабеющая империя стала со всех сторон подвергаться нападениям соседних народов, когда ее стали подтачивать непрекращающиеся внутренние распри и борьба за императорскую власть, положение изменилось. Римские власти начали ожесточенно преследовать другие религии и, в первую очередь, христиан с их единым богом.

Но, как оказалось в конце концов, именно христианский бог мог способствовать сплочению расползающейся по всем швам, держащейся лишь на силе оружия, многоязычной Римской империи. Так же как ислам послужил основой при объединении кочевников-бедуинов, таким же образом единый бог христиан стал в конечном счете богом всех римлян. Христианство заняло положение государственной религии. При этом резко изменилась и сущность христианства. Из религии угнетенных оно стало религией властителей.